Вокруг Света 1996 № 01 (2664) - [45]

В доме по соседству — книжная лавка и музей Бекки Тэтчер. Восковая русокосая Бекки (Лаура Хокинс) в кокетливых панталончиках расскажет, если нажмешь кнопку у двери , о детской любви к ней Тома Сойера. На той же стороне улицы и юридическая контора отца Марка Твена, избранного в 1840 году мировым судьей. Твен описывал ее в своих произведениях. На Хилл-стрит в «доме с привидениями» расположен музей восковых фигур. Известный американский скульптор Мартин Крюсон создал двадцать семь восковых фигур в человеческий рост. Тут и родители Твена, и семья самого Твена, и герои его двух самых популярных книг — Том Сойер, Гек Финн, тетя Полли, Сид, вдова Дуглас, индеец Джо и другие. Вечером в освещенном окне под крышей видно и само привидение.

Впрочем, вся историческая часть города — мемориал Твена. Ганнибал живет Твеном. Каждый ресторанчик использует в названии имена Марка Твена и его героев — Тома Сойера, Бекки Тэтчер, Гека Финна. Не забыт и злодей индеец Джо — его именем назван кемпинг. В лавке тетушки Полли продаются изделия народных промыслов, а в магазине миссис Клеменс — антиквариат, куклы, мебель и прочее. Кажется, вся Америка, вступив в «позолоченный век», сбросила в Ганнибал кухонную утварь, предметы строгого пуританского быта, лоскутные одеяла, которые трудолюбивые леди того времени украшали затейливыми узорами. И церковь не упускает случая упомянуть о знаменитом земляке. В проспекте Первой пресвитерианской церкви читаем:

«Возможно, вам будет интересно узнать, что Сэмюэль Клеменс (Марк Твен) иногда посещал Первую пресвитерианскую церковь Ганнибала. Ему было четыре года, когда семейство Клеменсов поселилось в нашем городе. Вскоре его мать и старшая сестра Памела стали прихожанками нашей церкви. Твен приезжал в Ганнибал на похороны матери. Панихида происходила в этой церкви».

Когда-то пасторы, возмущенные вольнодумством Твена, его критикой церкви и ее служителей, называли его «сыном дьявола». С тех пор многое переменилось в самой церкви. Настоятель храма Ларри Митчел с улыбкой замечает:

— О, Твен был настоящий философ.

Очевидно, желая показать, что прихожане церкви всегда отличались чувством юмора, демонстрирует висящую на стене в рамке страничку летописи приходской жизни времен Твена.

В 1878 году прихожане Первой пресвитерианской церкви устроили совместную трапезу, чтобы обучить своих дам, как лучше всего устроить званый ужин. По этому случаю для дам и джентльменов изготовили даже специальные памятные салфетки. За традиционной маисовой кашей на молоке последовали пирожки, конфеты, сэндвичи, кофе, мороженое. Заранее объявили и примерную стоимость угощения на человека (конечно, при разумной воздержанности гостя) — всего двадцать пять центов. Однако дамы проявили такое усердие в учении, что, когда трапеза закончилась, каждому джентльмену пришлось раскошелиться аж на двенадцать долларов! По тем временам, и особенно в захолустном Ганнибале, это была огромная сумма. Ну чем не сюжет для юмористического рассказа?

Потом мы побывали в гостях у Ларри Митчела. Он с гордостью показал нам свой роскошно обставленный трехэтажный особняк и поведал его историю. Некогда особняк принадлежал богатому врачу. Жена хозяина влюбилась в друга дома, тоже врача. Любовники замыслили убить хозяина и осуществили свой подлый замысел. Убийство совершилось в спальне на третьем этаже. Присяжные, по неведомой причине, оправдали убийцу, но лишили его врачебной практики. Злодей с горя запил и стал заядлым картежником, а потом и вовсе устроил у себя притон. Осматриваем залу, где резались в карты, и балкон, где местные жрицы любви поджидали удачливых игроков.

Все это было вполне в духе времени. В конце XIX столетия Америка отправила в антикварные лавчонки не только предметы строгого пуританского быта, но и мораль. В это время в маленьком Ганнибале имелось пять борделей, и их обитательницы почитались вполне респектабельными дамами, потому что покупали товары в дорогих магазинах, исправно платили налоги и проявляли заботу о здоровье клиентов. «Но теперь это вполне добропорядочный дом», — заключает свой рассказ пастор и, вероятно, желая рассеять последние сомнения, добавляет, что его жена, миловидная учительница Дженнет, воспитывала дочь президента Клинтона Челси.

«Но теперь это весьма порядочное заведение», — читаем в рекламном проспекте ресторана на Берд-стрит, где когда-то располагался самый шикарный бордель, открытый предприимчивой мадам из Чикаго. Из того же источника узнаем, что местные пасторы сорок лет вели войну с вертепами разврата и в конце пятидесятых одержали победу. Бордели закрыли, и Ганнибал стал благопристойным городом, где проводятся семейные фестивали.

Пароход «Марк Твен», на котором мы плывем по Миссисипи, стилизован под старушку «Большую Миссури». Ее приход в Ганнибал во времена Твена мигом преображал весь город. Но сначала о Миссисипи. Лучше, чем Марк Твен, о ней не скажешь. «Огромная Миссисипи, величавая, великолепная Миссисипи, в милю шириной, катит свои воды, сверкая на солнце; на другом берегу — густой лес. Два мыса — и сверху и снизу по течению — замыкают зеркало реки, превращая ее в озеро, тихое сверкающее и пустынное». А вот и описание парохода «Большая Миссури», дающее полное представление о нынешнем «Марке Твене»: «Длинный и остроносый, он изящен и аккуратен. У него две высокие вычурные трубы, и между ними висит золоченая эмблема. Нарядная лоцманская рубка, вся застекленная, с золочеными украшениями, возвышается за ними над верхней палубой. Кожухи над колесами пышно расписаны, и золотые лучи расходятся над названием парохода. Все три палубы окружены белыми чистыми поручнями; гордо вьется флаг на флагштоке».