Вокруг Света 1995 № 05 (2656) - [4]

Теперь мои сани напоминают какой-то невероятный дорожно-строительный механизм, ими, кажется, можно утюжить любые торосы. Надолго ли их хватит?

22 марта. Вчера во второй половине дня вновь влетели в широкую полосу молодого льда. Казалось, что это все уже позади, однако для ночевки так и не смогли найти ничего более подходящего, чем слегка припорошенную снегом льдину. Толщина ее около 10 см; ледобуры при установке палатки, если вовремя не остановиться, проходят насквозь, и вода начинает бить фонтаном.

Хорошо, что дно палатки со свежей водонепроницаемой пропиткой, да еще два слоя пенополиуретановых ковриков. Иначе лежать бы нам всю ночь в луже, а так лишь в густом «киселе».

В эту ночь повезло. Близких торошений или подвижек не было. Утром вокруг сказочно красиво: палатка, рюкзаки, лыжи — все покрыто гигантскими лопухами инея. Такое можно увидеть редко.

В середине дня наткнулись на следы свердловчан: глубокая кривая борозда от саней (если их можно так назвать) и еще более глубокие следы упиравшихся гигантских ботинок. Похоже, ребята, а их тоже восемь человек, от нескольких санок уже избавились. Судя по следу, тащили они не более двух-трех.

Встретить следы на дрейфующем льду Северного Ледовитого океана -дело не совсем обычное. Конечно, приятно, что где-то рядом идут к Полюсу знакомые ребята. Еще приятнее, что мы их догоняем. Но вдруг мелькает совершенно дикая для нормального человека мысль. Ведь если мы встретимся на маршруте, нет никаких гарантий, что позже какой-нибудь теоретик в области полярных путешествий, сидя на диване, вновь, будто ненароком, не бросит в наш адрес — да их там обеспечивала еще одна группа и т.д. и т.п., в зависимости от богатства фантазии.

Парни соглашаются с моими опасениями. След идет чуть к западу. Видимо, ребята пытаются компенсировать восточный дрейф. Мы никогда направление дрейфа в расчет не берем и стараемся идти, если это позволяет ледовая обстановка, строго на север. На этот раз, несмотря на отличные ровные поля молодого льда, берем чуть к востоку.

Во время обеда, поднявшись на ближайшую гряду торосов, разглядели темную палатку свердловчан, стоящую в торосах километрах в полутора к северо-западу от нас.

После обеда берем еще больше к востоку, чтобы наверняка пройти мимо. Движемся быстро. Пожалуй, впервые за все время такие благоприятные условия для движения ровный, слегка припорошенный снежной крупой молодой лед, неплохое скольжение. Идем ровно, плотной группой, то и дело поглядывая на запад, где время от времени появляются черные точки людей.

Похоже, нас-таки увидели, но мы уже поравнялись со свердловской группой, и можно брать курс на север. Вскоре входим в торосы, благополучно перебираемся через трещины и разводья.

Неожиданно совсем близко появляются два человека. Они почти бегут. Их догоняет третий. Останавливаемся. Нас разделяет неширокая, метров в 10, трещина. Это лидер свердловчан Николай Рундквист с двумя участниками пешего перехода. Парни с восторгом делятся впечатлениями, ревностно ведут подсчет купаниям, но, как нам показалось, немного завидуют нам...

Пожелав друг другу удачи, мы расстались. Теперь впереди нас оставались только Мицура Обо и Берг Оусланд.

25 марта. Пара утренних переходов привела нас к разводью, шириной метров 15-20. Противоположный берег медленно скользил куда-то влево, отражаясь в густой черной воде. Трещина шла на северо-восток, так что, не особенно задумываясь, мы двинулись вдоль нее вправо.

Вскоре подошли к большому «колену», которое делала эта трещина. Если направление перемещения полей не изменится, через некоторое время где-то неподалеку они должны будут сомкнуться, и тогда важно будет быстро, без суеты и суматохи успеть перебраться на другую сторону.

Находим ровную льдину, выступающую навстречу приближающемуся «берегу». Правее — высокая гряда торосов, дальше тонкий и ненадежный припайный лед, который будет смят моментально.

Ждем. Время тянется медленно, начинаем замерзать, натягиваем теплые куртки. Первые предположения не оправдались. Противоположное поле, на которое мы прицелились, проползло мимо, правда, трещина действительно значительно сузилась. На нас вместо ровного поля надвигались ледяные громады, по которым и без живого торошения лезть не просто.

Мы стоим на краю льдины, ожидая, что будет дальше. Вначале по воде пошла своеобразная гармошка из тонкого, едва заметного ледка, затем поползли друг на друга наслоения более толстого льда. И вот соприкоснулись гряды торосов.

Пронизывающий тонкий писк льда словно пронзил нас до самых пяток. Льдина задрожала, потом вибрация чуть затихла, и мы стали подниматься вместе с льдиной на уровень наступающей гряды торосов, которые, почему-то полезли вниз. Движение полей стало прерывистым, с короткими, в несколько секунд, паузами.

В подобных ситуациях одному человеку действовать все же проще. Моменты, когда можно успеть перескочить эту критическую зону и отойти на безопасное расстояние, все-таки есть. Но что делать, если успеет один, успеют двое, пятеро, а остальные — нет?