Вокруг Света 1992 № 10 (2625) - [3]

Пауль — театровед, профессор, любитель русской словесности (цитировал нам Горького, Бунина, Паустовского) — одобряет традиции морских праздников, ритуалы, шествия, маскарады, даже напел нам настоящую моряцкую песню «Моряк и звезда», победившую на прошлогоднем конкурсе.

— Акак тебе нравится «пивное море», когда оно разгуляется, вот гости интересуются? — спрашивает его Тимо.

— Ну что ж, как разгуляется, так и успокоится. Это забота властей, — отвечает Пауль. — Конечно, мне не очень нравятся натуралистические картинки на празднике, но я надеюсь на человеческий самоконтроль. Ну а потом, зачем существует полиция, которую содержат на марки налогоплательщиков, — вот она и должна следить за порядком. Пусть люди пар из себя выпускают...

— Да, это так, — поддерживает его Тимо, — но не вся же молодежь участвует в попойках. Нашу выставку посещает в день более двадцати тысяч человек. Вы посмотрите, как ребята влюбленно смотрят на паруса, осматривают деревянные катера, лодки. Пойдемте, я познакомлю вас с потомственным лодочником...

И Тимо увлекает нас в глубь выставки, где у строящейся лодки сгрудились зрители. Они слушают объяснения Иорма Кузела и смотрят, как на их глазах руки мастера буквально ваяют рыбацкую лодку.

Иорма, как себя помнит, всегда вертелся около отца — лодочного мастера. В городке Куопио все знают дом Кузелов — там жители заказывают лодки. Прадед еще мастерил лодки, потом — дед, а отец, Вяйнэ в свои шестьдесят с хвостиком лет и сейчас не отстает от поджарого, быстрого в движениях сына. В год они «выдают» по 60 лодок, типа «саво» (по названию района в Финляндии), на которых ловят рыбу, перевозят островных жителей в город, заготовляют корма.

И озеро от дома недалеко — там сараи, причалы, лодки и лес поблизости. Каждый год Кузелы валят около гектара леса: на лодки идут старые ели. Можно использовать и сосну, но она дороже, ее труднее найти. Выбирают участок весной, когда стоит снег. Спиленные деревья хранят целое лето на улице, а потом, чтобы лучше просохли, два-три года — в сарае.

Пока мы с Тимо слушали Кузелу, подошел петрозаводский судосборщик Анатолий Носков и, любовно похлопывая широкой ладонью по борту лодки, стал сравнивать, как «у них» и как «у нас».

— Мы строим из сосны — она мягче, легче в обработке, а финны выбирают ель. У сосны чаще сучья выпадают, а у ели они мельче, теснее расположены — она крепче, — рассуждает Носков. — Для форштевня мы выбираем корень сосны, а финнам надо найти подходящий по форме ствол дерева. Так-то все делаем примерно одинаково, но их инструмент не идет ни в какое сравнение с нашим. У них удобные, легкие, «под руку» и рубанок, и дрель. Даже гвозди здесь другие — у нас только «конские», а тут квадратные, медные — не ржавеют и клепать можно.

Носков вздыхает, Кузела улыбается, и все сходятся в одном: «Дерево превосходит пластмассы, оно более надежно, безопасно, лучше идет по воде».

Когда мы уже завершали разговор и сын Кузелы — Антти заворачивал нам как сувенир образцы «фирменной» смолы в бутылочках, за открытыми воротами выставочного склада раздается шум и слышится какая-то пальба.

— Наши пришли! — кричит Носков. И мы опрометью бросаемся на набережную.

... В клубах порохового дыма от залпа бронзовых пушек величаво, словно участвуя в съемках фильма, приближается изумрудный корабль с высокими резными бортами, а на мачте развевается Андреевский флаг. Наконец-то прибыли «Святой Дух» и «Пилигрим»! Корабли швартуются, и я вижу, как Кузела помогает сгружать с палубы лодку-кежанку, заботливо ощупывая у нее поврежденный нос.

Под вечер, когда лодку занесли уже в выставочный зал, я видел, как Норма Кузела вместе с нашими судостроителями ремонтировал кежанку.

«Если так дело пойдет, — подумалось мне, — то толк от выставки будет. И в следующем году в «пивное море» Котки снова прибудет деревянная флотилия «адмирала» Дмитриева из Карелии».

Котка В. Лебедев, А. Стрелецкий, наши специальные корреспонденты Фото авторов

Заглянувший за горизонт

Современники Колумба не смогли по достоинству оценить важность сделанного им открытия. Он умер в нищете и забвении в Испании 20 мая 1506 года, до конца своих дней не ведая, что же он в действительности открыл. Лишь после экспедиции Бальбоа, Магеллана и Веспуччи европейцы поняли, что за просторами Атлантики лежит совершенно новая земля. И только новые поколения авантюристов оказались более благодарными к памяти Колумба. Уже в XVI веке то, что искал Колумб в «Западных Индиях», нескончаемым потоком хлынуло в Европу — ацтекское и инкское золото и серебро, драгоценные камни, пряности. И вновь взошел на высокий пьедестал истории великий мореплаватель. Одна из самых северных стран Южноамериканского континенту была названа в его честь — Колумбией. Не меньше чтут Колумба и в Испании, и в его родной Генуе. Но лишь в США отмечают День Колумба — 12 октября — как национальный праздник. В честь мореплавателя названы здесь города, округ, гора, река, университет, городские улицы.

Это — признание не столько первенства открытия континента, сколько того, что своим плаванием Колумб положил начало новой эпохе в обживании и исследовании планеты, эпохе Великих географических открытий. Ну а споры вокруг открытия Америки продолжаются до сих пор. Самыми популярными среди претендентов оказались викинги. Их авторитет особенно поднялся после того, как в 60-е годы норвежец Х.Ингстад обнаружил остатки норманнского поселения X — XI веков на северной оконечности острова Ньюфаундленд. Доказательства первенства скандинавов в открытии северо-восточного побережья Америки были настолько весомыми, что в 1964 году президент Лин-дон Джонсон подписал законопроект о ежегодном праздновании 9 октября Дня Лейфа Эйриксона. Так официально норманны, а не Колумб, были признаны первооткрывателями Нового Света.