Вокруг Света 1992 № 08 (2623) - [8]

Успех не вскружил голову Жергу Хазелю. Он превратил стоножку в некий биолого-механический комплекс, но опасался, что не сумеет нормально управлять животным. Он подключил концы кабелей к самодельному пульту, который укрепил на спине стоножки. Но не осмелился управлять первыми движениями зверя, сидя на нем, а потому использовал дистанционное управление вездехода. Вначале он послал по проводам очень слабый разряд тока.

«Стоножка вздрогнула и мелко задрожала. Я запустил двигатель вездехода, чтобы удалиться, если опыт пойдет насмарку. Я боялся, что стоножка взбунтуется против принуждения и решится на отчаянный шаг. Но вскоре понял, что мыслил как человек, а не как стоножка. Огромное животное, похоже, не понимало, что с ним происходит. Мне удалось поднять его на часть ног. Но ему было трудно держать равновесие, и оно рухнуло на землю. Тогда я попытался привести в действие одновременно все подконтрольные центры, и животное словно сошло с ума. Оно поднялось и попыталось бежать сразу в разные стороны. При его гигантской силе оно могло переломать себе все конечности. Но эти неуверенные движения были следствием моего неумения, и вскоре мне удалось заставить двигаться его в заданном направлении, хотя движение его было замедленным и неуверенным, с остановками и падениями. Я едва не расплакался от отчаяния».

Нам довольно легко представить себе старого человека на этой стадии: как запали его глаза от непрерывной работы, какие ругательства он произносил и как бесился от своего бессилия. Ему вдруг стало понятно все безумие его предприятия. Ясновидение часто приходит с усталостью.

От отчаяния он рухнул на сиденье вездехода и проспал несколько часов в неудобной позе. И тут ему повезло. Для управления стоножкой он установил два отдельных дистанционных пульта. С одного поступали сигналы на нервные окончания двигательных центров, а второй изолировал мозг, к которому он подобрался во время первой операции. Хазель надеялся управлять двигательными центрами напрямую, обходя мозг, а потому предусмотрел специальное реле, изолирующее центры от мозга. Но оно вышло из строя, поскольку пена, которой он залил отверстие, смерзлась и раздавила аккумуляторы. Реле перестало работать. Мозг стоножки взял контроль над телом, и животное снова погрузилось в сон.

 

Мы точно знаем, что, проснувшись, Хазель не понял, что произошло с аппаратурой.

Его единственным безумным действием было возобновление опытов со стоножкой — он был уверен, что на этот раз все получится. Быть может, он видел пророческий сон, или во сне его посетил ангел. А может, он верил потому, что на его стороне были Порядок и Справедливость. И он не мог не победить. Это вовсе не поведение ученого, но, скажем откровенно, все великие ученые вели себя по-ученому краткое время своего существования, а в основном подчинялись общему закону интуиции, предвзятого мнения и иррационального предвидения.

И все получилось. Стоножка встала на ноги, как только Жерг Хазель послал приказ на двигательные центры. Она пошла вперед, когда Хазель возбудил задние ноги, и скорость ее возросла. Животное даже повернуло в сторону, когда Хазель возбудил ноги с одной стороны.

В свете столетия исследований, можно считать, что успех Жерга Хазеля был не так уж удивителен, как показалось ему. Стоножка скорее всего так и не поняла, что ею управляют. Ее движения и поступки задавались внешними возбуждающими сигналами. Ее мозг поддерживал в животном жизнь и равновесие: он не управлял телом, а решал задачи, заданные извне. Он не позволял стоножке свалиться в пропасть, но не решал, куда животному направить свои шаги.

Жерг Хазель не стал доискиваться до причин успеха, ибо не относился к разряду любознательных ученых. Его интересовала цель, а не средства, с помощью которых он добивался должного результата. Он сказал только, что несколько часов плакал от счастья, как прежде плакал от разочарования, и это, наверно, был единственный случай в жизни, когда он проливал слезы. Зная, как жил в старости Жерг Хазель, мы склонны поверить в это. Он привел стоножку к станции, и этот переход был тяжелым, но триумфальным. Он двигался далеко впереди стоножки, чтобы вездеход не взлетал в воздух при каждом шаге животного. Должно быть, то было странное зрелище, но человеческие глаза не видели его, а Жерг не снял переход на пленку и на эту тему не распространялся. Он попросту забыл об этом. Он падал с ног от усталости и ликования и, наверно, вел машину и громадное животное чисто механически.

Мы знаем, что он оставил стоножку в нескольких сотнях метров от станции, нашел силы выбраться из вездехода и рухнул от изнеможения в одном из складов, где пытался уложить на место инструмент. Он проспал в скафандре тридцать часов кряду. К счастью, он снял шлем, иначе задохнулся бы. Проснувшись, он принял душ, плотно поел, сделал себе антиспазматический укол и принялся за повседневную работу, словно ничего не произошло. Жизнь на Уране шла своим чередом, автоматы станциц отвечали за него, и никто не хватился Жерга.

Жерг Хазель внимательно следил за небом, ибо знал, что звездолет близок, и ему будет легко засечь, где он сядет. Правда, он не знал точного места, а потому постоянно следил за экранами, включая на время сна автоматическое предупреждение на случай пролета корабля. Все это время он провел в кресле, вглядываясь в небо, проваливаясь в сон, бросая взгляды на спящее вблизи станции огромное животное.