Вокруг Света 1990 № 07 (2598) - [12]

— Удалось выявить что-нибудь? — спросил я.

— Здесь много любопытного, сам не ожидал. Вдоль «стен» рамки показывают в глубине наличие пустот — очень похоже на подземные ходы. И выходят на эту «башню». Под ней тоже что-то есть. То ли пустота, то ли какие-то подземные сооружения. Чтобы определить более конкретно, не один день надо работать. Да и состояние после многочасовой тряски не то,— Аким Борисович спрятал «маятник» в карман.

— А вот что касается крепости,— после недолгого молчания продолжал он,— то ей около 5 тысяч лет. А точнее — 4700. Спустя 200 лет она была разрушена, где-то 4200 лет назад ее заново построили, и вскоре она стала центром культуры. Продержалась уже дольше, потому как снова ее разрушили 3400 лет назад, правда, спустя лет сто уже восстановили. Лучший свой период крепость переживала 3200—3000 лет назад, а упадок начался спустя четыре-пять веков, хотя 900 лет назад здесь еще жизнь текла нормально.

— Да, но утвердит ли твою «биографию» крепости Лев Леонидович? — пошутил я.— Вон он к нам как раз направляется...

Конечно, в тот момент я и не думал знакомить Галкина с результатами «исследований» Богатырева, знал, как тот к ним отнесется. И по-своему будет прав — человеку, который привык, в прямом смысле слова, из-под земли добывать материальные следы прошлого, методы «раскрытия» истории биолокационной рамкой или «маятником» покажутся просто недостойными внимания, а тем более обсуждения. Ведь неоднократно встречаясь с Тукумбаем, Лев Леонидович и не подозревал, что он хальфе или, по-современному, экстрасенс. У каждого своя вера...

— Ну вот,— сказал подошедший Галкин, показывая два каменных обломка,— теперь есть возможность хоть приблизительно определить, когда сооружена крепость. По этим остаткам дротика и топора. Так что предварительно датируем рубежом III—II тысячелетия до нашей эры. Понимаете, что это значит? За две тысячи лет до знаменитой Трои здесь уже кипела жизнь. И такая непостижимая сохранность развалин...

Однако, несмотря на открытие, голос Льва Леонидовича прозвучал странно буднично. Правда, теперь я уже догадывался, что за его сдержанностью скрывалась горечь — исторический памятник, который должен был бы стать достоянием мировой культуры, местом паломничества тех, кому далеко не безразлично прошлое устюртской земли — обречен. И если земля эта год от года становится пустынней, то, может, и не климат вовсе виноват в этом, а людское забвение собственной истории? Ведь именно память и духовная потребность сохранить святые места своих предков и делают землю обитаемой. И все дороги прошлого ведут к нам, современникам, и через нас протягиваются в будущее.

Собрав сухой травы, мы разожгли небольшой костер, уподобясь древним кочевникам. От камней метнулись, заплясали длинные тени. Но каждому из нас огонь освещал нечто большее, чем просто молчаливые развалины.

Вернувшись из экспедиции, я вспомнил «биографию» крепости Богатырева только после встреч с болгарскими ясновидящими Момерой Пенчевой и Верой Крумовой-Кочевской. И тогда мне подумалось: «А что, если они хотя бы наполовину или даже на треть «увидели» правду?..»

А. Глазунов, наш спец. корр. Шетпе —Сай-Утес — Беинеу

Квартал, где рождаются боги

По мнению местных жителей, главная достопримечательность Калькутты — вовсе не торговая улица Чауринги и не парк Майдан, где устраиваются многолюдные празднества, и не старейший университет Индии и не многочисленные музеи, а Кумар Тули, самый «индийский» квартал самого «индийского» города, о котором большинство наводняющих Калькутту туристов и не подозревает.

Впрочем, это неудивительно. Ведь Кумар Тули всего лишь крошечный пятачок в городе-гиганте. Застроен квартал в основном старыми двух- и трехэтажными домами. Назвать их жильем можно весьма условно. Первые этажи со стороны улицы занимают маленькие магазинчики. За ними прячется целый лабиринт комнат, каморок, коридоров, где работают и живут со своими семьями 5 тысяч скульпторов, изготавливающих богов.

Вот уже больше двухсот лет в мастерских Кумар Тули ежегодно появляется на свет бесчисленное количество, статуй бога созидания Шивы, его супруги гневной Кали и их сыновей — шестиголового бога войны Сканды и слоноголового бога мудрости Ганешы, а также других представителей многонаселенного индусского пантеона.

При ближайшем знакомстве таинство рождения небожителей выглядит довольно просто. Берутся упругие жгуты из рисовой соломы, из них делается каркас скульптуры, затем он обмазывается глиной, взятой со дна Хугли, одного из рукавов священной реки Ганг, сушится и раскрашивается. Но за этой кажущейся простотой кроется отточенное веками мастерство. Именно благодаря ему ваятели создают не поделки, а настоящие произведения искусства. Из их рук выходят статуи и статуэтки на любой вкус: большие и маленькие. Есть и такие крупные, которых из-за тесноты в магазинчиках выставляют прямо на улице. За сохранность можно не беспокоиться. Всякий индиец, проходящий по улице Кумар Тули, почитает статуи, как если бы это были настоящие боги.

Поскольку цены довольно высоки, покупатели нередко приобретают богов в складчину. Такой странный способ покупки объясняется тем, что скульптуры в Кумар Тули предназначены не для храмов или домашних алтарей, а для разового использования во время какого-нибудь празднества, а в местном календаре их предостаточно. Взять, например, длящийся пять дней Дурга-пуджу, главный праздник индуистского года в Бенгалии. Только к нему скульпторы делают десятки тысяч статуй. После покупки их расставляют по всей Калькутте: на улицах, площадях и перед домами. Состоятельные владельцы даже нанимают оркестры, часами играющие возле статуй ради их увеселения. Люди целыми днями, а особенно по вечерам, ходят от одной небожительницы к другой, чтобы увидеть как можно больше статуй. Ведь даршан — лицезрение священной статуи — считается важным религиозным деянием, которое зачтется индуисту при будущих перевоплощениях.