Вокруг Света 1987 № 08 (2563) - [9]

О некоторых советских специалистах был наслышан и я. Например, о главных специалистах А. Ф. Мичурине и А. М. Десятникове, агрономе В. А. Сидельникове, почвоведе М. И. Кочубее и о многих других. И сейчас, глядя на седовласого профессора, я верил, что такие люди могли не только оживить бросовые земли, но и перевернуть души человеческие. Да так оно и было. Правда, Идрис Максимович, очевидно, об этом и не догадывался...

Когда Гульбетдин снова вызвал Шахрияра, тот сразу понял — игра с Селимом не удалась. Не успел он войти в гостиную, как хозяин хлопнул в ладоши, и из другой двери появился его слуга Ганиб.

— Говори,— коротко приказал Гульбетдин.

— В самое ближайшее время неверные собираются пустить консервный завод в Джелалабаде,— несколько поспешно и испуганно произнес Ганиб. Отпустив слугу, Хекматьяр возбужденно зашагал по ковру.

— Ты слышал? — он исподлобья взглянул на Шахрияра.— Этого нельзя допустить. Так вот! Все операции отменяю. Ты должен камня на камне не оставить от этого завода. Всех людей бросить на это.

— Всех? — растерялся Шахрияр.— Но мы уже готовы к нападению на нефтегазовое месторождение в Мезери-Шерифе, Шибергане, готовы взорвать ГЭС в Пули-Хумри...

Гульбетдин не дал ему договорить:

— Маслины Джелалабадской долины дороже нефти, газа, электричества. Если мы уничтожим ирригационный комплекс со всеми его сооружениями, земля там снова станет мертвой. Мы нагоним страх на сотни и тысячи новых помощников нынешнего правительства. Мы сделаем из них солдат нашей веры и аллаха.

Хозяин снова хлопнул в ладоши и, когда неслышно появился Ганиб, приказал:

— Утром казнить Селима и принести мне его голову,— слуга исчез, и Хекматьяр вновь повернулся к Шахрияру.— Я тебе верю, ты свято выполняешь мою волю и предан мне...— Он замолчал, хотя каждый понял, о чем идет речь. Несколько дней назад Шахрияр жестоко расправился с каимом мечети в городе Герате, что усомнился в проповедях Гульбетдина, призывавшего всех мусульман встать на сторону душманов.

— Помни, Шахрияр,— жестко произнес Гульбетдин,— не взорвешь консервный завод — закую в цепи и брошу в колодец. Как я это сделал с Селимом.

В крепости Гульбетдина было около 30 безводных колодцев. В одних хранилось зерно, в других — соль, а в наиболее глубоких, настоящих тайниках, которые сверху закрывались плотно подогнанными плитами, находились пленники. Когда-то здесь располагались жертвенники древнего Афганистана.

— Завтра на рассвете,— приказал Гульбетдин,— ты со своими нукерами сделаешь Джелалабадскую долину великим жертвенником...

Ни звука, ни лучика света не проникало в каменный колодец, где томился Селим Хазар. Тяжелая цепь оттягивала руки, нестерпимо мучила жажда. Глядя перед собой в черную стену тьмы, Селим сидел не шевелясь.

Скрежет отодвигаемой плиты гулкой волной прокатился по колодцу и оглушил на мгновение Селима. И снова тишина. Но долгожданный живительный луч света так и не появился. Неужели уже ночь? И тут сверху послышался шорох, скатившийся по каменным стенкам чьим-то шепотом:

— Селим, брат мой...

Хазар громыхнул цепями, приподнимаясь и вглядываясь вверх. Не почудилось ли ему? Но в тот же момент послышался громкий отчетливый голос:

— Селим, это я, Ганиб, прими наш привет из Джелалабадской долины. Выше голову, герой...

— Ты пришел забавляться? — гневно отозвался Хазар.— Жаждешь моей крови, хищный ворон из черной стаи Гульбетдина?

— Эй, Селим, ты, верно, утратил рассудок, сидя в этом каменном мешке? Прижмись к стене, я брошу тебе веревку...

Дальнейшее пленнику показалось похожим на сон. Его, дрожащего от холода и нервного возбуждения, вытянули наверх в душную непроглядную ночную темень. Ганиб вывел ослабевшего и ничего не понимающего Селима к наблюдательной угловой башне. Здесь Селим увидел почти всех слуг Гульбетдина и с ними еще четверых. Не сразу Хазар узнал в них своих товарищей из народного ополчения.

— У нас есть автоматы и ружья. Надо спешить: на рассвете Шахрияр со своими нукерами уйдет в Джелалабадскую долину. Мы должны помешать им...

Рано утром Гульбетдина разбудил телохранитель. То, что он сообщил, ошеломило Хекматьяра. Потом, опомнившись, он бросился в штаб душманов, к верному Шахрияру, чтобы самому убедиться в случившемся. Однако еще издали, увидев разрушенное взрывом здание, понял, что все сказанное телохранителем правда: его «верные» нукеры вместе с Ганибом уничтожили отряд Шахрияра...

— Вскоре мы собрали великолепный урожай,— продолжал рассказывать Ахунд-заде,— около двух тысяч тонн маслин. Тогда же на территории госфермы № 3 заложили сад дружбы афганского и советского народов, который теперь плодоносит...

На митинге в честь открытия сада дружбы от имени советских специалистов выступил профессор Ахунд-заде. Всего несколько слов сказал: о цветущей оливковой ветви, прекраснее которой ничего в мире нет, как нет для человека задачи благородней, чем вырастить богатый урожай на некогда пустовавшей земле.

Министр ирригации и сельского хозяйства Афганистана просил Ахунд-заде подытожить опыт по освоению земель Джелалабадской долины и на основании его составить рекомендации на будущее. Над этим он сейчас и работает...