Вокруг Света 1984 № 07 (2526) - [10]

Арно, крепкий плечистый мулат лет двадцати трех, заместитель секретаря партийной организации, с иронией заметил, что если бы в карнавале приняли участие только безработные города, то на улицах народу было бы не меньше, чем сегодня. Эта мрачная шутка не преувеличение. В Бас-Тере безработицей охвачена примерно треть активного населения. Такое же бедственное положение сложилось на всем острове. Пусть это сезонная безработица. Но те четыре-пять месяцев (а то и меньше) в году, когда длится сельскохозяйственный сезон, не обеспечивают достаточным заработком временных рабочих и членов их семей. Отсюда — рост преступности и наркомании среди людей, отчаявшихся найти работу. Французская администрация из-за боязни социального взрыва официально — с 1961 года — поощряет политику эмиграции: около трех тысяч человек ежегодно покидают остров и оседают в метрополии, где хватает и своих безработных.

— Вы видели нашу землю,— вступает в разговор другой рабочий.— Покрытые лесами горы, луга, подступающие к самому городу. Сколько людей могла бы прокормить она! Но продовольствие мы в основном ввозим из Франции. Колонии как таковой давно нет, она превратилась в «заморский департамент», однако колониальный подход к Гваделупе, колониальная слепота, мешающая там, в Европе, увидеть наши проблемы,— все это осталось...

Отгремит карнавал, веселье стихнет, и через несколько дней в рабочей среде Бас-Тера воцарится иное настроение. Наступит 14 февраля — годовщина расстрела в Моле, маленьком местечке на восточном побережье острова. Там в будничный февральский день 1952 года был открыт огонь по мирным демонстрантам, которые вышли на улицы, чтобы заявить протест против колониальной политики властей. Теперь 14 февраля на Гваделупе — это не только день памяти павших, это еще и день, когда патриоты острова клянутся быть верными заветам борьбы против социальной несправедливости и угнетения.

Порт любого морского города — будь то миллионный Марсель или двадцатитысячный Бас-Тер — это сложное хозяйство. Ритм порта отражает ритм жизни страны, свидетельствует о состоянии экономики. Портовики Бас-Тера с особой остротой ощущают в своей каждодневной практике деградацию хозяйственной жизни острова. Сахар издавна был одной из главных доходных статей экспорта Гваделупы. В течение десятилетий докеры грузили и отправляли за океан большие партии этого продукта. Но в последние годы все меньше судов с сахаром на борту отходят от пирсов Бас-Тера. Французские монополии во имя сохранения сверхприбылей предпочитают свертывать производство в этой отрасли. Если в 50-е годы на душу населения Гваделупы приходилась тонна производимого сахара, то в 1981 году — в четыре раза меньше. В 1980 году самый современный завод на острове по переработке сахара был пущен на металлолом, значительно сократилась продукция четырех уцелевших предприятий.

Сложные проблемы стоят перед Гваделупой. Но решить их можно. Действенную программу выхода из кризиса предлагает Гваделупская коммунистическая партия. В основе программы лежит борьба за социализм.

— Продвижение к социализму обязательно имеет определенные этапы, рамки которых необходимо очертить с учетом конкретных условий, с учетом конкретной страны,— подчеркивает Генеральный секретарь Гваделупской компартии Ги Данент.— Содержание нынешнего этапа состоит в установлении такой политической власти, которая управляла бы делами общества под контролем народа и начала бы осуществление неотъемлемого права гваделупцев на самоопределение.

Вечером, когда закатное солнце опускалось в воды Карибского моря, я прощался с портовыми рабочими Бас-Тера.

— Наш карнавал — это, конечно, красиво,— говорил Арно.— И мы очень рады, что вы захватили кусочек этого веселого праздника. Но разве сравнится танцевальное шествие по Бас-Теру с тем, что я видел в Гаване на фестивале молодежи и студентов! Ах, когда фестиваль выкатился на набережную Малекон,— вот это было зрелище!

— Вы разве приезжали в Гавану в 1978 году? — удивился я.

— Конечно,— с гордостью ответил Арно.— Нас, гваделупцев, было там совсем немного. Но разве в числе дело? Главное — единство помыслов и устремлений молодежи разных стран и континентов, чувство товарищества, которое нас охватывало тогда, ощущение, что прогрессивная молодежь, когда она вместе, способна на многое — прежде всего способна бороться за мир, способна отстоять его. А в принципе до Кубы от нас — рукой подать, каких-нибудь две — две с половиной тысячи километров...

В тот день ни я, ни Арно еще не знали, что следующий Всемирный фестиваль молодежи и студентов состоится в Москве, решение о его проведении было принято через много месяцев после возвращения нашего судна домой.

Кто знает, не исключено, что Арно снова попадет в фестивальную делегацию, и тогда я встречу его в Москве — через год, на XII Всемирном. Может быть, я сам найду его, может быть, мы случайно встретимся в толпе. И первое, что он скажет:

— Помнишь карнавал в Бас-Тере?

Евгений Пашенцев Бас-Тер — Москва

Все золото «Черного принца»

Это было в декабре 1923 года. Инженер В. С. Языков, худой, в длинном, не по сезону тонкого сукна пальто, из-под которого чуть выглядывали над поношенными штиблетами брюки, в широкополой шляпе, натянутой на уши, с ветхим портфелем под рукой, топтался у подъезда ОПТУ, не решаясь открыть дверь.