Вокруг Света 1983 № 12 (2519) - [27]

Биологам помогали гельминтологи из Симферополя, из Москвы прилетел профессор, доктор биологических наук В. А. Земский. Причина была выявлена: от основного стада отстали ослабевшие, больные тюлени, которых уже невозможно было спасти. Делу тут мог помочь только отстрел. Порой и так приходится заботиться о безопасности популяции...

Воспользовавшись присутствием вертолетчиков, Крылов договорился с ними о проведении подсчета тюленей на залежках в море, и на следующий же день мы покачивались в небесах, летя вдоль камышовых плавней Каспия. Огромные стаи уток, чаек, лебедей поднимались с воды. Дважды мы пролетали над стаями розовых фламинго, которые, разом поднявшись, на развороте дружно взмахивали крыльями — и казалось, что в небе вспыхивает яркий огонь. «До чего же богат наш Каспий», — вздыхал Крылов, уже успевший мне порассказать, как интересно ему было познакомиться с животным миром Антарктиды. Но Антарктида Антарктидой, а душа, оказывается, рвалась сюда.

Мы долго летали впустую, пока Крылов не попросил вертолетчиков забраться повыше, и тогда в искрящейся от солнечных лучей воде была замечена первая тюленья залежка, а потом они стали попадаться одна за другой. Крылов вышел в знакомые места. Когда-то по осени сюда добирались зверобои, ныне этот промысел прекращен. Мы пролетали над низкими песчаными островками, едва возвышавшимися над водой, и видели сотни, тысячи морских зверей, густо усеявших желтый песок. Тюлени, испуганные шумом вертолета, нередко разбегались, пускаясь вплавь, но Крылов успевал прикинуть их число и был доволен: тюленей для этой поры было достаточно!

В тот приезд на Каспий Крылов и услышал, что зимой какая-то часть тюленей залегает на острове Огурчинский, и ему захотелось выяснить, охватывает ли их разработанный им метод подсчета. На следующий год Крылов отправился в Красноводск. Позже мне довелось услышать, как он, упросив директора Красноводского заповедника помочь ему транспортом, едва не замерз на моторке, осматривая острова, где лежали тюлени. Потом уговорил капитана-туркмена отвезти его на остров Огурчинский, где испокон веков, оказывается, были тюленьи залежки. Когда-то остров этот состоял из трех островов, и один из них так и назывался Тюлений. Об этом сообщал в 1715 году А. Б. Черкасский, впервые описавший и нанесший острова на карту.

Крылова высадили на пустой песчаной косе. Весь день проторчал он на пронизывающем ветру, стараясь незаметно приблизиться к залежке, которая находилась на острие косы. Это оказалось делом нелегким, пришлось долго ползти по холодному песку, но... результаты превзошли все труды. Крылов не только увидел, но и заснял несколько новорожденных тюленей-белков. Он показывал мне слайды. Черноглазые, пушистые, приспособленные только для жизни на льду, белые тюленята мирно посапывали у корявых стволов тамариска и песчаных барханов. Открытие Крылова было сенсационным: тюлени изменили извечному принципу! Но что это? Чистая ли случайность, когда несколько тюленух в силу тех или иных причин не смогли доплыть до льдов и вынуждены были ощениться на песчаной косе? Или же это нарождающаяся новая островная популяция каспийских тюленей? А может быть, отмирающая? Так или иначе, но за тюленями на Огурчинском следовало понаблюдать.

И вот в 1983 году на остров следует целая экспедиция. Помимо Крылова и Ковната, сотрудников ВНИРО, в ней принимает участие тот же гельминтолог из Симферополя — Валентин Николаевич Попов. Результаты его наблюдений во многом помогут выявить, что собой представляют тюлени острова Огурчинский. Ибо гельминтов тюленей, обитающих в эту пору в Северном Каспии, он хорошо изучил. В состав экспедиции включен и я, журналист. Скажу честно, не приложи Крылов свои не утихающие, несмотря на возраст, энергию и обаяние, экспедиция могла бы не состояться.

К острову мы подходили ночью, ориентируясь по указанному во всех лоциях маяку. Поавда, якорь коснулся дна у заветной косы острова гораздо позже расчетного времени. Несколько последних дней мы потеряли на то, чтобы выяснить, какой вред наносят тюлени при промысле кильки. До Крылова дошли жалобы рыбаков, будто тюленей развелось очень много, они пугают рыбу, мешают лову, и мы двое суток простояли борт о борт с морозильным траулером «Аксиома» у банки Ливанова.

Опустив на глубину шланг, «Аксиома» день и ночь качала в трюмы воду, а с нею и кильку, замораживая ее в сутки до тридцати тонн. По кругу — в радиусе мили — разместилось до двух десятков различных судов, среди которых немало было и жиромучных заводов. Те качали рыбу с помощью двух шлангов. Ночью, когда суда зажигали огни, казалось, что на воде разместился целый город. Для привлечения рыбы включали мощные светильники и в воде, тогда картина становилась совсем фантастической — суда стояли как бы в зеленом ореоле средь черноты. Ни на секунду не стихали чайки — они кружили стаями у бортов судов, подбирая с воды мертвых рыб. Серебрилась стекающая после обработки рыбья чешуя, и время от времени из зеленоватой глубины всплывали тюлени. Они и в самом деле приноровились подкармливаться вблизи рыболовецких судов. Пользуясь светом, тюлени спускались на большую глубину вдоль шланга, и тени их нередко пугали рыбью стаю, но вред при этом был ничтожен. Сменяясь каждые два часа, мы прокараулили всю ночь и насчитали всего двенадцать тюленей. Биологи установили, что это были либо больные звери, либо не отъевшиеся до нужной упитанности самцы.