Вокруг Света 1983 № 12 (2519) - [19]

Мансаб лукаво щурится.

— Я рад гостям, пришедшим с миром, с желанием узнать наш край и наших людей. В свое время у меня побывали арабисты из России — Бутрос Грязневич и Анас Халидов, я показывал им свою библиотеку. Бутрос возглавляет сейчас вашу экспедицию, вы называете ее СОЙКЭ. Прошу, пришлите мне то, что будет опубликовано по-арабски о вашей работе. Ибо не надо особого дара провидения, особого фаля, чтобы понять: СОЙКЭ — это тамам!

Успехи СОЙКЭ

«Тамам» означает «хорошо», «ладно. Высокая результативность СОЙКЭ-1983 — это «тамам».

Хизри Амирханов нашел следы олдувайской эпохи, не говоря уже о верхнепалеолитических, мустьерских и даже ашельских стоянках. Тамам!

Археологи вскрыли храм в Рейбуне, установили, что комплекс (VIII в. до н. э. — I в. н. э.) состоял по меньшей мере из четырех поселений; на западном склоне вади Дуан обнаружили десять храмов и скальные гробницы. Тамам!

Историко-культурная группа определила северо-восточнее Тарима местоположение крепости ан-Нуджейр, последней твердыни язычества, павшей в VIII веке под ударами ислама. Тамам!

Сокотрийский отряд лингво-этнографической группы в лице Виталия Наумкина и Владимира Шинкаренко провел на острове уникальные антропометрические обследования, собрал богатый материал по языку и культуре сокотрийцев. Тамам!

Йеменские сотрудники СОЙКЭ Мухаммед Бамахрама и Абд аль-Азиз бин Агиль определили свои научные интересы: первого привлекла археология, второго — этнография. Тамам!

Вообще-то этнография дело неспешное, тут результаты не всегда можно потрогать руками, как, например, у археологов. Но дает она то, чего в наше время нет дороже: уважение к иной (уже не чужой) культуре и путь ко взаимопониманию. Тамам?

Хадрамаут — Аден — Ленинград М. Родионов, кандидат исторических наук Фото автора и Ю. Кожина

Неистребимый флагарт

Н очь. На море тишина. Шум судового двигателя при полных оборотах, казалось, грохочет подобно грому. При самом входе в Цемесскую бухту капитан-лейтенант Терновский положил руку на плечо командира «Скумбрии». Главный старшина Жолудов без слов понял и отзвонил телеграфом в машину «стоп». Сразу же в тишине ночи возникло чувство тревоги, будто на бывшую рыболовную шхуну, ставшую волей судьбы боевым кораблем, уже навели свои орудия вражеские артиллеристы и теперь ждут только команды открыть огонь.

«Скумбрия» легла в дрейф. Главстаршина Жолудов сосредоточенно всматривается в окружающую обстановку и даже видит какие-то одному ему ведомые ориентиры. Для него очень важно точно знать свое место. Похоже, что гитлеровцы чувствуют себя спокойно — на переднем крае у Новороссийского цементного завода не видно вспышек осветительных ракет. А может, они как раз выжидают, чтобы русский корабль подошел поближе, а затем ударить по нему наверняка из всех видов оружия?

Мучительно долго тянется время. Капитан-лейтенант Терновский то и дело поглядывает на часы, стрелки будто бы нарисованы и не собираются трогаться с места. Тишина, очень неприятная тишина, таит неизвестность. Чем она станет через несколько минут? Лишь о скулы небольшого судна изредка легкими всплесками бьется волна. Терновский поднес часы к уху — они стучат как ни в чем не бывало. Он повернулся на мостике и тихо скомандовал:

— Расчехлить пусковые установки!

— Установки к стрельбе готовы! — через минуту ответил ему из темноты сдержанный голос старшины первой статьи Кузнецова.

— Собрать сюда комендоров для инструктажа.

Комендоры-ракетчики быстро собрались на палубе. Им все знакомо до мелочей, но лишний раз напомнить не мешает. После пятиминутной беседы разошлись по местам. Проверили натяжки, чтобы залп с носовой и кормовой установок получился одновременным. «Скумбрия», несмотря на свой безобидный вид — ни одной пушки на палубе, буквально нафарширована реактивными снарядами — эрэсами. Легкий рывок за стартовые фалы, и с борта «Скумбрии» на противника вылетят сразу девяносто шесть ракет. По своей мощи это шесть армейских боевых машин с «катюшами». В трюме ракет еще на четыре залпа. Так что комендорам предстоит горячая работенка: в полной темноте перегрузка реактивных снарядов из трюмов на направляющие.

Сквозь мерные всплески волн стало прослушиваться низкое гудение. Вскоре гудение усилилось, и неподалеку от «Скумбрии» прошли на подводном выхлопе торпедные катера-дымзавесчики. Вдруг совсем близко, усиленный мегафоном, раздался голос командира отряда высадки капитан-лейтенанта Сипягина:

— На «Скумбрии»?

— Есть на «Скумбрии»!

— Следуйте в свою точку! Идем на высадку.

Ночная тьма поглотила бесследно катера, и тут темноту стали рвать клочьями вспышки залпов береговых батарей. Сначала у самого среза воды, потом дальше на берегу поднялись мутно-бурые огненные вспышки, стали уходить все дальше и дальше к Станичке.

На прибрежной части мыса, что по соседству с рыбозаводом, прошивая темноту синеватыми пунктирами трасс, затрещали гитлеровские пулеметы, захлопала вражеская автоматическая пушка, выплевывая к месту высадки трассирующие снаряды. Время действовать! Видны цели, которые нужно накрыть. Этот мыс наиболее укрепленный и опасный участок гитлеровской обороны. Огневые точки упрятаны в бетон.