Вокруг Света 1983 № 05 (2512) - [4]

— А с балалайкой у меня в жизни случай был забавный. Я Коротченкову про него рассказывал. Однажды мы с приятелем, еще совсем молодыми были, без билетов на поезд сели, и, когда кондуктор поймал нас и выгонять начал, я ему давай на балалайке наяривать, а он заслушался и не ссадил нас с поезда. Вот и вспомнил мне эту историю начштаба...

Немцы сопротивлялись отчаянно, зло, до последнего. На путях эшелон с самолетами оказался, а там экипажи — отборные эсэсовские войска. Но и их подавили довольно быстро. Хорошо наши ребята работали, уверенно... Мы с Коротченковым ворвались наконец в самую гущу боя. Пригнулся я и побежал. Оглянулся и вижу: Коротченков идет в полный рост, да так спокойно, уверенно, что мне стыдно стало. «Ну, комиссар,— говорю себе,— страшно тебе? К земле потянулся?» Словом, подождал я Коротченкова, выпрямился и, как он, в полный рост пошел. Захватили мы станцию и удерживали ее часа четыре. Уничтожили тогда 370 гитлеровцев, сожгли все эшелоны с бронетранспортерами, самолетами, грузами, что на путях готовые к отправке стояли. Двенадцать дней после этого немцы станцию восстанавливали, двенадцать дней поезда к Брянску через нее не ходили...

Мы стояли у мраморных плит, и я видел, что мальчишки, застывшие в почетном карауле, четыре пары детских глаз скосились на моего попутчика, пожилого седого человека, сейчас замкнутого и сурового. Он нагнулся и расчистил пятно налетевшего на мрамор снега, затем долго стоял, думая о чем-то своем, может быть, опять вспоминая то, о чем даже не рассказывают?..

Ветхое серое небо линяло и темнело на глазах, набирая густой, темный цвет. Упал снег, закружил, собираясь плотными стаями под шапками желтых фонарей.

Мы шли в колонне людей — участников факельного шествия, посвященного «Маршу мира». Красноватые отсветы факелов носились и ломались на снегу, на лицах, на знаменах, а люди шли и шли бесконечным потоком. Шли к кургану Бессмертия.

— Курган этот руками насыпали, — сказал мне тогда Шараев. — Был я на его закладке. Тысячи участников войны несли землю: в кульках, в узелках, в горстях. А стоит курган на том месте, где фашисты массовые расстрелы смолян устраивали...

Вскоре мы подошли к стеле. На основании ее слова: «Люди, покуда сердца стучатся, — помните, какою ценой завоевано счастье, — пожалуйста, помните!»

Уже поздно ночью мы с Шараевым снова были на вокзале. Провожали агитпоезд. Он уходил дальше, на Брест.

Москва — Смоленск A. Кучеров, Фото B. Орлов

Судьба фотопортрета

И стория сохранила всего четырнадцать фотопортретов Карла Маркса, которые донесли до нас облик гениального мыслителя во всем его величии и в то же время во всей его простоте и человечности.

В этом году, когда во всем мире отмечается 165-летие со дня рождения и 100-летие со дня смерти Карла Маркса, мы публикуем титульную страницу журнала «Вокруг света», вышедшего 26 июля 1906 года. На ней представлен портрет основоположника научного коммунизма.

Произведения Маркса и его портреты могли увидеть свет в царской России только 4 с дозволения цензуры». На гребне революционных событий 1905—1907 годов явочным порядком стали выходить в свет многие произведения Маркса и Энгельса, которые ранее не были допущены к изданию. Именно в это время и появился один из портретов Карла Маркса, который теперь хорошо известен. Редакция журнала в том далеком 1906 году, несомненно, учитывала то обстоятельство, что у читателя возрос интерес не только к произведениям К. Маркса, но и к его личности.

Эта фотография относится к 1875 году, к тому периоду жизни К. Маркса, когда его имя уже было хорошо известно пролетариату. Позади было участие в важнейших революционных событиях: руководство Союзом Коммунистов, участие в революции 1848—1849 годов, деятельность в Первом Интернационале; были написаны классические труды, среди которых «Манифест Коммунистической партии» и «Капитал». Выдающийся вождь пролетариата соединял в себе лучшие качества ученого, борца и человека, пользовался громадным уважением и любовью трудящихся.

Этот портрет был сделан лондонским фотографом Джоном Мейоллом в августе 1875 года в четырех вариантах. Характеризуя один из этих снимков, Фридрих Энгельс вскоре после смерти Маркса писал: «Это — последний, самый лучший снимок, на котором...» Маркс «... изображен во всем своем олимпийском спокойствии и со свойственными ему жизнерадостностью и уверенностью в победе».

Полагают, что такие фотографии Маркс дарил некоторым парижским коммунарам, возвращавшимся из эмиграции во Францию. Позднее под портретом, на лицевой его стороне, фотографическим способом была впечатана подпись Маркса, сделанная на обороте одного из оригиналов: «Salut et fraternite. Karl Marx. London. 27 juni 1880».— «Привет и братство. Карл Маркс. Лондон. 27 июня 1880».

Фотография 1875 года была распространена среди социалистов многих стран. После кончины Маркса Фридрих Энгельс заказал у Джона Мейолла 1200 экземпляров этого портрета, чтобы разослать — выполняя многочисленные просьбы соратников по борьбе — в страны Европы и Америки.

Такая фотография в конце прошлого века оказалась у Владимира Ильича Ленина. Она долгое время хранилась в семье Ульяновых, а в 1927 году была передана Н. К. Крупской в Институт марксизма-ленинизма. На обороте этого экземпляра фотографии рукой В. И. Ленина записаны даты жизни К. Маркса.