Вокруг Света 1982 № 05 (2500) - [19]

Из Тюмени мой путь лежал дальше, в Надым к Олегу Ермилову, на Пангоды к Михаилу Марчуку, а оттуда, если удастся, с десантом за Полярный круг, на Ямбургское месторождение, которое будет осваиваться с учетом тех разработок, за которые восемь человек—комсомольско-молодежная группа — были удостоены высшей награды комсомола.

Юрий Пересунько, наш спец. корр. Новый Уренгой — Тюмень

Выбор пути

В крохотной комнатке Рона мебели почти нет. Всюду книги, журналы, газеты, папки с бумагами. Ребята рассаживались обычно на полу. Продавленная тахта с остатками древних пружин становилась трибуной, с которой кто-нибудь произносил речь.

Однокомнатная квартирка Рона выдержана в стиле жесткой экономии и являет типичный английский «бед-ситтер», что значит «спальня-гостиная». В углу отгороженная ширмой газовая плитка, на которой посвистывает чайник.

И хотя теснота, даже убогость жилища очевидны, друзья ему завидуют: комнату Рон получил в муниципальном доме. Стоимость жилья здесь в несколько раз ниже, чем в зданиях, находящихся во владении частных лиц и компаний.

В то время как в Англии насчитывается около миллиона бездомных и десятки тысяч семей годами выстаивают в очереди на муниципальную квартиру, только в Лондоне пустуют сотни частных квартир и зданий. Владельцы ожидают клиента с тугим кошельком и наотрез отказываются сдавать жилье на приемлемых для средней семьи условиях.

Очередь Рона на жилье в муниципальном доме подошла лет пять назад. Консерваторы, придя к власти, стали сразу сокращать государственные ассигнования на нужды местных органов власти, образование, здравоохранение и социальное обеспечение. Так что у друзей Рона окончательно исчезла надежда обзавестись своим жильем. Потому они и собираются в крохотной комнатке Рона, человека незаурядного, много испытавшего, хотя ему всего двадцать с небольшим лет.

После школы Рон пытался поступить в колледж, но неудачно.

Несколько месяцев Рон маялся без работы. А потом прельстился армейской рекламой и надел форму... Профессия солдата вообще-то мало привлекает молодежь в Англии, даже безработную. Но в рекламе особо подчеркивалось, что британская армия учит не только стрелять и маршировать, а готовит специалистов разного профиля. Новобранцам обещали дать специальность, которая наверняка пригодится им в будущем.

Рон Хилл был в Ольстере шофером на интендантском складе — считай, грузчиком-перевозчиком в форме. В патрулировании, облавах и перевозке арестованных не участвовал.

Сейчас работает в компании, которая поставляет бумажные рулоны на Флит-стрит, улицу английских газетчиков. Рон приносит с работы выпуски утренних газет. Сегодня на их первых полосах снова фотографии смерти и разрушений в Ольстере.

— Перед тем как отправить наш батальон в Северную Ирландию,— вспоминает Рон,— нам дали брошюрки «Что нужно знать о беспорядках в Ольстере». Оказалось, что знать-то нужно совсем немного. Во всем, дескать, виноваты террористы подпольной Ирландской республиканской армии. Им, видите ли, не нравится, что 60 лет назад британское правительство разделило страну, прибрав к рукам Ольстер. Вот, мол, и стараются террористы «воссоединить Ирландию». Но поскольку в Лондоне категорически отказываются от поисков политического урегулирования, ИРА добивается своего вооруженным путем.

— Отсюда, из Лондона,— продолжает Рон, отпивая из чашки чай с молоком,— ирландские проблемы кажутся крайне запутанными и чаще всего неразрешимыми. Но я-то там был. Проблемы те же, что и у нас, только круче заваренные: массовая безработица, острый жилищный кризис, бесконечная инфляция. В Ольстере они ощущаются еще ярче, острее. Может быть, потому, что католики, составляющие треть населения, десятилетиями подвергаются унижениям и дискриминации.

Британские солдаты пришли в августе 1969 года в Северную Ирландию под барабанный бой «миссии мира», а остались для того, чтобы проводить массовые облавы, обыски и аресты. Пришли насаждать режим террора и насилия в рабочих кварталах. Запугать население так, чтобы неповадно было выходить на улицу с требованием покончить с дискриминацией. Англичанам все время внушают, что Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии — это «образец западной демократии». Мол, чтобы в этом убедиться, лондонцам недалеко ходить: хотя бы на «уголок ораторов» в Гайд-парке или к Вестминстеру. Это ведь «отец парламентов».

Вот только «уголок ораторов» — это для иностранных туристов с фотоаппаратами, которые ищут экзотику и снимают безумных проповедников, предрекающих конец мира. А Вестминстер, «отец парламентов», без долгих дебатов из года в год одобряет действие в Северной Ирландии чрезвычайного репрессивного законодательства, которое напрочь лишает британских подданных элементарных гражданских прав и демократических свобод.

Те три месяца, что пробыл с батальоном Рон Хилл в Ольстере, перевернули жизнь молодого человека. Как только истек срок контракта, Рон ушел из армии.

— Именно там, в Ольстере, я осознал истинную цену буржуазной демократии. Я видел, как солдаты хватают на улице людей по одному лишь подозрению в «намерении совершить незаконное действие». Как они с овчарками врываются в дома, переворачивают все вверх дном. Знал ольстерских парней, почти мальчишек, перенесших пытки в полицейских участках и армейских казармах. Видел, как арестованных везут в тюрьму или за колючую проволоку концлагеря. Им не предъявляют никаких обвинений, обрекают на бессрочное заключение без суда и следствия.