Вокруг Света 1981 № 01 (2484) - [3]

Анатолий Владимирович умолк, с хитринкой посмотрел на меня и спросил:

— У тебя никакого вопроса не возникает? — И тут же сам ответил: — Береговая служба-то ведь не знала, что мы пойдем югом, а координаты «Новикова-Прибоя» имела точные. Так что эта служба США налажена очень хорошо... Когда мы подошли, от итальянского танкера уже ничего не оставалось: плавал кусок железа, помню еще какое-то светлое пятно на воде... Еще до нас пришел военный корабль с Гавайев, стоял тут же «норвежец», на борт которого и поднимали спасенных. И мы спустили бот. На нем пошел мой второй помощник, прекрасно владеющий английским языком, сейчас уже отличный капитан — Паша Чечехин, потомственный моряк: дед был капитаном и отец — капитан. Хороший парень, рекомендую тебе встретиться с ним... Он пошел, врач пошел и один из Механиков. Они выловили нескольких человек и подняли на норвежское судно. Остальных подобрали до нас. И оказывали им первую помощь; итальянцы были в тяжелом состоянии, обгоревшие, подавленные, некоторые без сознания... Делали переливание крови. И вот, когда подошел наш врач, посмотрел на трубку, по которой шла кровь, то заметил в крови пузырьки воздуха. Он вовремя перехватил, пережал трубку. Если бы воздух попал в кровеносные сосуды спасаемого, человек погиб бы... Занимался переливанием на «норвежце» фельдшер. Наши провозились на «норвежце» часов восемь...

И все как будто бы на этом и кончилось. Но позже, когда я был в Ленинграде в командировке, позвонили из Москвы, чтобы я немедленно прилетел: через день надо идти в посольство Италии. Вручал орден сам посол. Орден за заслуги перед Итальянской республикой...

Как-то после этого к нам в Находку пришло итальянское судно, я попросил одного из экипажа, знающего русский, перевести текст орденского диплома. «Если бы меня наградили этим орденом, — сказал он, — то меня называли бы не просто сеньором, а кавальеро».

— Почему не носишь? — спросил я Анатолия Владимировича.

— Чего носить в будни? — Он снял трубку телефона, набрал номер и спросил: — Пожалуйста, посмотрите, какие последние коррективы имеются по Восточному порту... Подождите, вы читайте, а я буду повторять. Так... Восточный порт находится в бухте Врангеля... Дальше читайте — вот, вот. Район приема лоцмана показан на карте. Портовые средства и оборудование... В порту погрузочно-отгрузочные работы механизированы... Можно произвести мелкий ремонт судов и электросварочные работы. Причальные сооружения приводятся в таблице...

На том конце провода кто-то подробно, не пропуская даже запятой, читал в телефонную трубку данные поправки лоции: номера и назначения причалов, их размеры, глубины у стенки, каналов и многое другое, знакомящее мореплавателей с обстановкой нового порта. Слушая Коротаева, нетрудно было догадаться, что он это делает для меня. Он напоминает наш давний разговор о лоции и показывает теперь, какие перемены произошли на берегах бухты Врангеля.

Поблагодарив за информацию, Анатолий Владимирович положил телефонную трубку и пристально посмотрел на меня:

— А теперь слушаю тебя.

Я рассказал ему о встрече с Васяновичем, сказал, что, когда коснулись системы управления движения в заливе Находка, Виктор Андреевич вскользь упомянул о причастности его, Коротаева, к этой системе.

— Ты вот о чем?! — воскликнул Анатолий Владимирович. — Ладно... Все это началось с того, что в 1972 году к нам приезжал министр морского флота Тимофей Борисович Гуженко. А у меня к этому времени как у капитана порта назрела проблема постройки береговой радиолокационной станции для проводки судов в туман и плохую погоду. Тимофей Борисович хотел посмотреть начало строительства Восточного. Пошли туда на катере — министра сопровождал начальник Дальневосточного пароходства Валентин Петрович Бянкин. Туда шли — стояла прекрасная погода, назад пошли — накрыл такой туман, что когда мы подходили к нефтепорту, то увидели пирс лишь на расстоянии пятнадцати метров. Конечно, для того чтобы обеспечить этот переход, я взял второй катер с радаром и, пока шли, поддерживал с ним связь... Вернулись обратно. Я тихо говорю Бянкину: давай, мол, скажем министру, что надо все-таки строить береговую станцию, и приведем в пример сегодняшний случай. «Сам обращайся», — посоветовал Валентин Петрович.

Помню, подошел к министру:

— Тимофей Борисович, видели, какие у нас туманы?

— Чего хочешь? — спросил он.

— Береговую радиолокационную станцию для порта Находка, — отвечаю.

— Мелко мыслишь, — вдруг говорит Тимофей Борисович, — строить так строить целую систему на весь залив...

— И что было после разговора с министром? — спросил я.

— Мне пришлось много повозиться с этим делом. Где-то через полгода вызвали меня в Москву на переговоры... Но то, что ты видел над мысом Каменским, не все. Это основной пост. Есть еще два вспомогательных — один на мысе Астафьева в бухте Находка, а второй возле нефтегавани. Каждый из этих двух постов связан с основным, где радиолокационная информация обрабатывается с помощью шестнадцати электронно-вычислительных машин. Одна, самая крупная, четвертого поколения, американская.