Вокруг Света 1980 № 09 (2480) - [11]

— Кстати, Зигмунд, мы, космонавты, прекрасно знаем, какой большой вклад вносит в техническое развитие этой программы ваша страна, — сказал Юрий Глазков. — Расскажи об этом сам.

— Действительно, наши ученые и специалисты создали немало устройств, установок и приборов, применяемых как для космических исследований на Земле, так и на орбите. Известно, например, что спутники постоянно фотографируют нашу планету из космического пространства, но как передать эти снимки на Землю? Ведь по почте их не пошлешь. Вот как раз для приема таких изображений, передаваемых метеорологическими спутниками, в ГДР была сконструирована и изготовлена приемная станция «ВЕС-1», а несколько позже — более совершенная «ВЕС-2». С их помощью мы можем принимать на Земле изображение любой точки земного шара, передаваемое со спутника. Это помогло значительно улучшить анализ и прогноз погоды, дополнить метеорологическую информацию, получаемую традиционными наземными станциями наблюдения. Сегодня такие станции успешно работают в целом ряде стран. Очень хорошо зарекомендовала себя приемная станция «ВЕС-2» и на советских экспедиционных судах, и в суровых условиях Антарктики.

На многих спутниках установлен также изготовленный в ГДР исключительно сложный прибор, обладающий, несмотря на свои небольшие размеры, удивительными качествами. С его помощью можно определить вертикальное распределение температуры в атмосфере и многие другие важные метеорологические данные. Главная часть этого комплексного прибора — спектрометр Фурье. Дополняет его система передачи и обработки данных. Прибор этот был создан нашими специалистами по заданию Гидрометеослужбы СССР и метеорологической службы ГДР.

Есть выпущенные в нашей стране приборы и на пилотируемых космических станциях. Так, например, народным предприятием «Карл-Цейс-Йена» изготовляется знаменитая многоспектральная камера «МКФ-6М». Снимки, полученные с ее помощью, позволили по-иному взглянуть на Землю, проникнуть в новые ее тайны. А возьмите фотокамеры «Пентаконсикс» и «Практика ЕЕ-2», которые помогли космонавтам сделать великолепные космические снимки.

Все эти примеры показывают, сколь плодотворно наше космическое сотрудничество.

— Понятно, что в космическом полете, особенно если он у тебя первый, все удивляет, все запоминается надолго. Но наверняка в вашем полете что-то произвело на вас самое яркое впечатление. Не расскажете, что именно?

— Вы правы, большое впечатление на меня произвело очень многое. Конечно, предстояло решить немало различных задач, провести много экспериментов, и вся научная работа, которую мы выполняли в космосе, была чрезвычайно важной. И все же самым необыкновенным, самым запоминающимся были для меня ощущения именно самого полета со всеми его особенностями и неожиданностями. Да разве смогу я когда-нибудь забыть, как во время вращения вокруг Земли я мог, скажем, наблюдать, что солнце вставало и заходило шестнадцать раз в сутки?

Ну а самым напряженным этапом полета, во время которого нужно действовать наиболее активно, и это знают все космонавты, было приближение к космической станции и стыковка. Пожалуй, при выполнении космической программы это одна из самых сложных задач.

Уже приблизившись к «Салюту-6», мы попали в тень от Земли. Видны нам были только ограничительные и ориентировочные огни станции. Скорость же обоих космических кораблей была немаленькой — 28 000 километров в час. И все же стыковка была проведена с исключительной точностью. От напряженного ожидания мы с Валерием Быковским оба даже вспотели, но были неописуемо счастливы, почувствовав легкий толчок. Ведь это означало, что стыковка прошла удачно и скоро мы сможем приступать к выполнению обширной программы работ на станции.

Перешли на орбитальную станцию. Владимир Коваленок и Александр Иванченков тепло встретили нас. Но поздравляли в первую очередь меня. Ведь для меня-то в отличие от Валерия Быковского это был первый полет, первый космический полет гражданина ГДР.

Сегодня я с глубоким уважением и восхищением вспоминаю экипаж космической станции «Салют-6». Оба космонавта находились в космосе уже 80 дней, когда мы прибыли к ним на станцию. К тому времени они проделали гигантскую работу и наверняка немного устали. И все же приняли они нас исключительно радушно и в течение одной недели нашего пребывания на станции всячески помогали нам при выполнении нашей рабочей программы. Меня поразил их опыт, отзывчивость, умение владеть собой.

Мы смеялись тогда, что непосредственно в космосе воплощаем идеи советско-германской дружбы и сотрудничества наших стран. Сейчас здесь, в Карл-Маркс-Штадте, молодежь наших двух государств, участвуя в V фестивале дружбы, тоже демонстрирует верность этим принципам. Да вы и сами наверняка видели это. Проведение подобных фестивалей еще раз подтверждает то, что отношения между обеими нашими странами, как и между всеми странами социализма, характеризуются взаимной помощью, дружбой и равноправным сотрудничеством.

— Да и вообще я, Зигмунд, думаю, что слова «мир», «дружба», «сотрудничество» должны стать основными в лексиконе человечества навсегда, вытеснив такие, как «война», «вооружение», «империализм», — сказал Юрий Глазков, посмотрев на часы. И я понял, что время у космонавтов на исходе. — Надо, чтобы запускались только космические ракеты и ушли в небытие ракеты с ядерными, нейтронными и другими боеголовками.