Вокруг Света 1980 № 07 (2478) - [10]

— Понял вас, «Комар». Вам нужна помощь...

Вот уже шесть часов мы находимся в горящей тайге. Я смотрю на Лукашова: на щеках бурый налет копоти, каска надвинута на лоб, веки покраснели от едкой смолистой гари. Но он не выглядит растерянным или усталым. Напротив, все в нем выдает уверенного в себе человека. Александр Иванович Лукашов, парашютист-пожарный, старший инструктор звена, уже в течение пятнадцати лет занят тушением лесных пожаров...

Рация продолжает потрескивать. Разговор не окончен. Там, в вертолете, видимо, совещаются. Наконец снова слышим:

— «Комар»! Я — 863-й. Людей больше дать не можем. Будем завозить воду. В какой район лучше сливать?

— На южную кромку давайте! — не раздумывая говорит в микрофон Лукашов. — На южную. Сами увидите, там будут работать десантники, четыре человека.

Голос командира вертолета Владимира Иосифовича Бакурова я узнал сразу. Именно на его Ми-8 вместе с группой десантников я попал сюда, на участок загоревшегося леса.

А началось все так... С борта патрульного самолета, совершавшего ежедневный облет заданного района, поступило сообщение: обнаружен очаг огня на острове Шаманском. В этой вести не было ничего неожиданного, и она никого не застала врасплох. Лето в Восточной Сибири выдалось неслыханно жаркое: в воздухе термометр регистрировал до 37 градусов тепла на почве — до 62. Аналогичная ситуация, по данным метеослужбы, была лишь в 1891 году.

Итак, многодневная жара засуха, частые сухие грозы... И участились лесные пожары...

Как только поступил сигнал с острова Шаманского, синий фургон с изображением парашюта на борту и с надписью «Государственная лесная охрана» помчался к вертолетной площадке. Считанные минуты уходят на то, чтобы команда десантников, уже в защитной одежде и касках, погрузилась в вертолет Ми-8. Салон быстро заполняется снаряжением: мотопилы, топоры, лопаты, ранцевые опрыскиватели, зажигательные железводородные свечи, столитровые резиновые емкости, наполненные водой, — все пойдет в ход, все сгодится в борьбе с огнем. И вот мы в воздухе. Проплыли в стороне отвесные скалы Падунского сужения и плотина Братской ГЭС, ослепительно сверкнуло огромное зеркало водохранилища, заполнило на несколько секунд иллюминаторы накренившегося для разворота вертолета и исчезло.

Остров Шаманский, о котором шла речь в донесении воздушного патруля, находится на одной из проток Ангары. Над лесом стелется пелена, словно из огромного зеленого ковра вытряхнули много-много пыли. Снижаемся. Сквозь сиреневый туман, окутавший вершины сосен, зловеще просверкивают алые пятна огня.

Анатолий Данилович Стародубцев, начальник Братского оперативного отделения по охране лесов от пожаров — в полете он выполняет функции летчика-наблюдателя, — обсуждает с командиром вертолета, с какой стороны лучше подойти к очагу, чтобы и для десантников было удобно, и для машины безопасно — восходящие потоки горячего воздуха опасны для вертолета.

«Пристрелка» окончена. Уходим, чтобы, сделав еще один круг, вернуться к намеченному месту. Слышу в наушниках внутренней связи команду: «Открыть дверь!» И тут же резкая струя воздуха внезапно врывается внутрь, наполняет салон грохотом винтов и горьким ароматом горящей хвои. Вертолет идет па снижение: сто метров, восемьдесят... шестьдесят. И наконец машина, вздрагивая и покачиваясь, замирает метрах в десяти над вершинами лиственниц и сосен. Стародубцев, не оборачиваясь, делает короткий и резкий взмах рукой.

— Приступить к высадке! — раздается в наушниках.

Инструктор группы Анатолий Яганов первым шагает в дверной проем. Для спуска применяется специальное устройство — капроновый фал, туго закатанный кольцами и уложенный в круглую коробку. Один конец фала закреплен в вертолете. Десантник нажимает на защелку этого барабана, вместе с ним опускается, регулируя скорость или вовсе приостанавливаясь, если нужно, и так, вытравливая постепенно ленту, идет вниз, пока не доберется до земли. Если взглянуть со стороны, эта система чем-то напоминает паучка, спускающегося на сотканной им самим паутине.

Вроде бы все просто, устройство достаточно надежное, но все же неуютно раскачиваться над деревьями, стволы которых в этот момент кажутся острыми пиками, нацеленными прямо на тебя. Мы с Анатолием Даниловичем, припав к иллюминатору, смотрим, как приземляется очередной десантник.

— А бывает так, что кто-нибудь застрянет, запутается в ветвях? — спрашиваю Стародубцева.

— Случается...

— Что тогда?

— Решаем вместе с командиром по обстановке. Вертолет может чуть-чуть набрать высоту. Или подаем грузовое устройство, на котором обычно спускаем снаряжение, и с его помощью вызволяем пленника. Но лучше, чтобы нам не пришлось этим заниматься...

Высадка окончилась благополучно. Сброшено все снаряжение, и десантники сразу же приступили к работе.

В горящем лесу уже были люди: до нас с патрульного самолета сбросили нескольких парашютистов, они первыми вступили в схватку с огнем, и вот теперь десантники присоединились к ним.

Пламя еще не успело набрать силу, но положение осложнилось тем, что потянул ветер, и довольно сильный. Быстро исчезало содержимое ранцевых опрыскивателей. Опустела резиновая цистерна. Поляна наполнилась тарахтеньем бензопил: валили тлеющие стволы. Начали копать заградительную полосу, поливать ее минеральным раствором. Но огонь, раздуваемый ветром, не сдавался. И тогда Александр Лукашов принял решение обратиться за помощью...