Вокруг Света 1979 № 04 (2463) - [2]

...Когда они набрели наконец на тропу, не хватило сил даже обрадоваться. Вдоль реки добрались до поселка, переспали ночь и наутро вышли на работу.

Эпизод этот не воспринимался как ЧП. Просто рабочий момент — один из многих на пути к газовым гигантам — Медвежьему и Уренгою.

2

«Ребята, уезжаю. Нет сил терпеть. Пусть тут белые медведи вкалывают. Не поминайте лихом. Николай».

— Отдайте за ради бога, — с сердцем сказал он. — Где вы его только нашли?

Я протянула ему листок, лежавший между страницами блокнота. Николай смотрел на меня исподлобья.

— Второй год ребята дезертиром дразнят! А какой я дезертир? С полдороги вернулся, семь километров пешки обратно чесал, шапка к волосам примерзла!

— Зачем же вернулись?

— Затем! Сижу в машине, и как навалилось на меня... Ребята, думаю, работают, а я тикаю... И как нарочно, у шофера на сиденье газетка, а там статья, «Мужество» называется, про бригадира сварщиков Бориса Дидука. Наш же, украинский хлопец. Все описано: как работал в Закарпатье, попал в аварию, здорово покалечило правую руку. Врачи начисто списали — отнять, и весь разговор... Не дался! Вторую группу инвалидности получил, а сам эту пропащую руку тренировал с утра до ночи. И что вы думаете — разработал! Закопал он тогда свою инвалидную книжку в огороде и подался на Север. Это представить надо — опять пошел работать, сперва слесарем, потом сварщиком, а вскорости бригадиром. И ни одна душа не догадывалась, что рука у него порченая!

Как прочел я эту историю — аж сердце закололо. Вернулся в свою бригаду, работаю нормально, но надо, надо мне встретиться с Борисом Павловичем Дидуком, поговорить за жизнь...

Существует любопытная статистика: ученые подсчитали, что в течение средней человеческой жизни (статистика, как известно, любит «усредненность») человек использует лишь около семи процентов своих физиологических и психологических резервов. К Дидуку это, надо полагать, не относится.

...Подразделение треста Севертрубопроводстрой, в котором работает бригада Дидука, прокладывало участок газопровода Уренгой — Челябинск. Работали вдали от главной базы, испытывая при этом немалые сложности, но лето, короткое, знойное, с изнурительной духотой и комариными полчищами, сумели использовать до предела.

Что такое гнус в разгар рабочей страды, по-настоящему могут представить только те, кто здесь трудится. Специалисты подсчитали, что на одном гектаре водной поверхности в районе Сургут — Уренгой «функционирует» до 120 килограммов кровососущих насекомых. Накомарники, «энцефалитки», мази и маски — все идет в ход для защиты от агрессивных кровососов.

Трубопровод, по которому должен был пойти газ Уренгоя, требовал совершенно особого подхода, непривычных вариантов, своеобразных технических решений: ведь его надо было проложить в тундре, в вечной мерзлоте.

Впервые на пути трубопроводчиков легло столько водных преград. На одних только Аганских болотах настелили многослойную лежневую дорогу длиною почти в двадцать километров. Трасса пересекала 26 озер. Чтобы уложить здесь трубы, пришлось вспарывать, взрывать, ломать клыками рыхлителей мощный ледовый панцирь. День и ночь над болотами стоял неумолчный гул, прерываемый тяжким грохотом. Ледовые «каналы» засыпали грунтом, готовили монтажную зону и вдоль — трассовые проезды...

Естественно, что при подобной ситуации строители старались стянуть в единый кулак все возможные силы, опыт, технику. Чтобы на заболоченной местности трубы не вспучивали землю, внедрили и усовершенствовали новую технологию закрепления трубопроводов своеобразными якорями — самораскрывающимися анкерами АР-401. В заполярных условиях отлично выдержала испытания установка электроконтактной сварки «Север-1».

В начале 1978 года двухсоткилометровая нить газопровода протянулась к Челябинску. Многие километры этого участка были сварены бригадой Бориса Дидука.

...В уренгойской двухэтажной гостинице, теплой и шумной, как бесплацкартный вагон скорого поезда, мне передали записку от Николая:

«Тов. корреспондент! Если будете писать про наши дела, не называйте пока мою фамилию. Но знайте — до Дидука я все равно дойду, и вы обо мне еще услышите».

3

Машина ныряла из ямы в яму, скатываясь с холма в низину, и, натужно кряхтя, ползла наверх. В кабине было жарко и закладывало уши, как в самолете.

Мы ехали с начальником передвижной механизированной колонны Сергеем Петровичем Биленко на первую в Уренгое установку комплексной подготовки газа — УКПГ. К пуску этой установки готовились как к большому празднику, ибо именно с нее газ Уренгоя должен был начать свой путь.

Темноглазый, с живым нервным лицом, Сергей Петрович Биленко был приветлив, но немногословен. На мой вопрос, чем занимается колонна, ответил коротко:

— Мы строим все, что выше земли.

«Выше земли» в Уренгое уже многое: две гостиницы, контора, магазин, общежитие. Но главное — это, конечно, прямоугольник УКПГ. Он виден издалека, его жесткие линии врезаются в низкое белесое небо и словно приподнимают его...

Предпусковая оперативка выглядела как заседание штаба перед наступлением. В необжитом еще кабинете, где пахло сыростью, дымом и горячим металлом, на стульях и скамьях сидели люди в тулупах, ватниках, полушубках. Отрывисто докладывали о положении дел, сбоях, «пробках» и, ответив на главный вопрос: «Когда справитесь?», торопливо исчезали.