Вокруг Света 1978 № 09 (2456) - [19]

Всего два часа назад отправил я разведчиков к Главному кратеру, и вот они здесь, взволнованные, раскрасневшиеся. Не дожидаясь вопросов, Олег протягивает руку, и на его ладони мы видим разноцветный, блестящий пузыристый камень. Импактит! Я увидел его впервые, но узнал сразу, как старого знакомого. И все же не верилось, что теоретические измышления, еще два часа назад бывшие математической вероятностью, вдруг из призрачной возможности перешли в реальное, весомое существование...

Вот так же удивленно, должно быть, созерцал в 1834 году подобные образования Чарлз Дарвин, когда «Бигль» пристал к берегу Тасмании и там обнаружились странные стеклянные камни, получившие впоследствии название тасманитов. Изучением всех этих загадочных стекол, силико-глассов, импактитов (впервые их нашли в 1816 роду в Ливийской пустыне) занялся минералог Леонард Спенсер. Он-то и предположил, что эти редкие и странные, кое-где рассеянные по земле образования рождены взрывными ударами метеоритов о планетную твердь.

Тогда это была гипотеза, теперь это твердо установленный факт. Экзотична природа силико-глассов, как и условия, при которых рождаются эти дети Земли и небесного огня. Вспышка молнии, соударение космических тел, атомный взрыв — лишь они способны вызвать к жизни появление этих пузыристых радужных стекляшек. Смесь несмешиваемого, застывшие в камне мгновенья, брызги могучего огня — вот что они такое.

Мы ждали находок, допускали существование земно-космических стекол здесь, на эстонском острове Сааремаа. Свое название — сааремиты — они получили еще заранее, находясь в земле, и вот теперь они предстали перед нашими глазами...

Находка оказалась не одна — пять образцов обнаружили ребята, и все уникальные, непохожие друг на друга. Самым привлекательным и запоминающимся был крупный голубовато-синий с черными и желтыми прожилками пузыристый силико-гласс. Немой свидетель древней катастрофы. А почему, собственно, немой? Затем и искали мы его, чтобы он заговорил и поведал нам историю того давнего события, которое наложило свою печать на многие стороны жизни древнего трудолюбивого народа эстов. Впрочем, начнем по порядку.

Многие сотни лет внушительные воронки-кратеры острова Сааремаа будоражили воображение. Но и самые ученые люди ничего вразумительного о них сказать не могли: следы «тихого» вулканизма, валы древних городищ вокруг естественного озера — и такие гипотезы были. Лишь в конце 30-х годов нашего века эстонский горный инженер Иван Рейнвальд доказал метеоритную природу знаменитого 110-метрового главного кратера — озера Каали. Правда, остались кое-какие загадки. В Каали не удалось найти не только метеорит, но даже и метеоритного вещества; Рейнвальд обнаружил его в соседних малых кратерах, собрав около 100 граммов космического железа. С тех пор удалось собрать лишь несколько килограммов осколков, самый крупный из которых весит 38 граммов! Причем все осколки были найдены в малом 11-метровом кратере. В главном кратере, несмотря на тщательные поиски, космическое вещество обнаружить не удавалось. Зато по уголькам древнего пожарища руководитель экспедиции Эстонской академии наук Аго Аалое определил, что падение произошло приблизительно за 700 лет до начала новой эры. Громадный метеорит, пробив земную атмосферу роем многотонных серебристых тел, врезался в каменные гряды морен, оставшиеся после недавнего оледенения. Прогремели удары, которые сейчас мы можем сравнить по силе с ядерными, и в толще доломитовых пластов возникла 110-метровая воронка, окруженная свитой кратеров поменьше.

Такие кратеры нам больше известны по Луне, которая до сих пор хранит на своем лике эти кошмары безатмосферного существования. Такими же израненными оказались и беззащитные Меркурий с Марсом. И Земля в давние геологические эпохи подвергалась столь же мощной космической бомбардировке, но вода и воздух давно сгладили, зализали эти раны. На памяти же людей ничего подобного не происходило. За все историческое время, пожалуй, только здесь, в Прибалтике, воскрес грозный дух былых земно-космических катастроф.

С 1972 года, согласовав свои планы с эстонской комиссией по метеоритам, мы начали исследования. К тому времени о метеорите Каали сложилось определенное мнение, и ничего, кроме некоторых уточнений, от наших работ не ожидалось. Да и наша экспедиция Всесоюзного астрономо-геодезического общества собиралась лишь попрактиковаться на достоверном кратере, чтобы отработать и улучшить методику исследований, прежде чем перейти к поиску еще не разведанных метеоритных кратеров Сибири.

Отработка должна была сочетаться с обучением навыкам полевой работы. Дело в том, что с собой в экспедиции я обыкновенно беру несколько школьников-старшеклассников, которые, как это было на Каали, нередко составляют ее костяк. Многих это изумляет, а меня удивляет то, как часто взрослые люди не понимают простой вещи: парень или девушка в пятнадцать-семнадцать лет — прекрасный, если научить, исследователь. Пусть не столь знающий, зато азартно-любознательный, бесконечно энергичный, толковый и свежо мыслящий.