Вокруг Света 1975 № 10 (2421) - [45]

Альфред подбрасывает веток в догоревший костер и наливает воды в кофейник. Мы заводим разговор о медведях, и Эйно рассказывает, что после нашей встречи он несколько раз видел косолапого, однажды совсем близко.

— Одного выстрела было достаточно. Пуля попала в глаз и вышла через затылок. Шкуру я натянул дома на стене, скоро, видно, подсохнет.

Эйно обнажает зубы и радостно смеется. Своим выстрелом он очень доволен, это была опасная игра со смертью. Эйно стрелял без упора, но ведь он недаром лучший стрелок из пистолета во всей Лапландии. Он никогда не употребляет кобуру маузера для упора, как это делают здесь другие охотники, а всегда стреляет с руки и точно попадает в цель.

Когда мы всласть наговорились о медведях, я решил спросить, не слыхали ли они про Микко. Эйно удивленно смотрит на меня и спрашивает:

— Ты что, и в самом деле ничего не знаешь?

Я отрицательно качаю головой, а он кидает на Альфреда быстрый взгляд. Глаза у того загораются, и он не спеша говорит:

— Так вот, послушай. Микко нашел свой корунд!

Оба разражаются таким неудержимым хохотом, что в конце концов оказываются в вереске. Они лежат на спине, рычат и гримасничают, держась за животы. Наконец немного успокаиваются, но от смеха у них по щекам все еще катятся слезы.

— Понимаешь, — разъясняет мне Альфред между приступами смеха и икоты. — Микко долго носил в кармане камень. Размером такой же, как корунд, который он когда-то «нашел». В конце концов Микко внушил себе, что этот камень и есть та самая пропавшая Звезда. Он так боялся потерять его снова, что всегда ходил, засунув руку в карман.

Альфреда и Эйно опять охватывает гомерический хохот.

— Если верить его рассказу, то он нашел Звезду на Екелепяя, — продолжает Альфред.

— Можешь себе представить! Никто ведь никогда не находил на той горе корунды. И Микко прямиком через лес бросился вниз в Ваотсо. Хотел дойти до Хельсинки, чтобы продать там камень, так он сам всем говорил. Ну и ну!

Эйно отпивает глоток кофе, жидкость попадает в дыхательное горло, вызывая приступ кашля. Альфред вытирает слезы ладонью и продолжает свой рассказ:

— Но далеко, конечно, он уйти не мог. Где-то у Рованиеми его задержала полиция и отправила в дом умалишенных. Микко, говорят, считает, что живет в гостинице, а доктор — это геолог, который исследует камень, потом отшлифует его и продаст ювелиру. Камень он по-прежнему держит в кармане, а ночью берет к себе в кровать.

Они смеются, словно Альфред рассказал один из своих самых веселых анекдотов.

Я спрашиваю, где находится больница и как она называется, но этого они не знают. Зато Эйно вспоминает коё-какие детали из жизни Микко в больнице.

— Он страшно боится за камень, который носит в кармане. Ты ведь знаешь, кого держат в сумасшедшем доме, — каждый там свихнувшийся на свой манер. Они весь день скандалят и мучают друг друга. Живут они так же, как и мы, но совладать со своими страстями никак не могут.

В один прекрасный день этим слабоумным пришла в голову идея отнять у Микко его Звезду, чтобы хоть посмотреть на нее, подержать в руках. Окружив его плотным кольцом, пять самых отчаянных пошли в атаку.

А Микко только кажется тщедушным, он очень сильный и проворный. Мигом переложив камень в правую руку, он стал раздавать зуботычины. Нападавшие полетели кувырком, как захмелевшие сороки, а кое-кто из них был так нокаутирован, что лишь через несколько часов пришел в себя. Не один зуб и не один клок волос остались лежать на поле боя. Микко вышел из него без единой царапины, и камень теперь остался у него навсегда, никто, конечно, не решится снова на него напасть. Эта история попала в газету.

Эйно хохочет, прихлебывая остывший кофе. Альфред молчит и задумчиво смотрит в тлеющие угли. Лицо у него серьезное. Наконец он произносит медленно и неуверенно:

— А ведь в Микко, собственно, ничего такого странного и нет...

Эйно бросает на товарища удивленный взгляд, ухмылка так и застывает на его лице. Затем, швырнув палку, на которой висел кофейник, в затухающие угли, бормочет:

— Что за чертовщина! Ничего нет странного в этом придурке Микко, который всю жизнь гоняется за воображаемой Звездой!

Альфред даже не поднимает глаз, но лицо его сурово и задумчиво, он медленно поглаживает себя по подбородку.

Тишина становится гнетущей. Эйно тяжело дышит, он пытается что-то сказать.

Наконец, взглянув сначала на Эйно, потом на меня, Альфред произносит:

— Ты и я, Эйно, мы оба охотники. Мы стреляем в медведя, когда беззащитный зверь вылезает из берлоги, убиваем медведицу, когда та пытается защитить своих детенышей. Ты, швед, гоняешь по лапландским лесам, своим фотоаппаратом ты до смерти пугаешь медведей и волков. Почему же Микко не может иметь свою Звезду Лапландии, искать ее, мечтать о ней? Быть может, среди всех нас он самый безобидный чудак. Вреда-то он никому не причиняет.

У костра снова воцарилась тишина. Эйно бросает на меня испуганный взгляд. Затем смотрит на часы.

— Ну, нам пора, — говорит он.

Мы поднимаемся. Эйно споласкивает кофейник, Альфред собирает рюкзак. Похоже, он уже забыл о Микко.