Вокруг Света 1975 № 07 (2418) - [29]

Пятеро альпинистов еще не успели выйти к подножию отвесных скал и начать восхождение, как случилась первая большая неприятность. Исчезли несколько проводников, а с ними — большой запас продовольствия и часть необходимого альпинистского снаряжения. Без нескольких связок и пары ботинок с «триконями» еще можно было обойтись, но не осталось ничего из питья — ни чая, ни кофе, а вскоре пришлось сократить рацион питания до трех ложек риса в день. На счастье путешественников, отвар из листьев пальмы, в изобилии росшей вокруг, оказался вполне съедобным, и, обжигаясь им по утрам, альпинисты неунывающе заявляли друг другу, что по вкусу «пальмовый чай» мало чем отличается от жасминового.

Гораздо хуже дело обстояло с мясом. Правда, индейцу Филипу, по прозвищу «Охотник», удалось подстрелить тапира и пару диких свиней, но если учесть, что компания была великовата, а аппетиты у всех высокогорные, то станет ясно: покорение Рораймы нельзя было откладывать ни на день.

Итак, пятеро альпинистов вскарабкались на гребень Эльдорадо и навели бинокли на отвесный «лоб» «затерянного мира». Взгляду их предстали несколько заросших кустарником и — без сомнения! — наводненных скорпионами карнизов, в остальном же стена напоминала высоченный — в 140 этажей — кирпичный брандмауэр. Правда, с одной разницей: по брандмауэру, даже самому глухому, можно забраться на крышу, используя щели между кирпичами; здесь же в бинокль зацепки не просматривались. Помимо всего прочего, эта стена была основательно вымочена дождями (они шли по пятнадцать часов в сутки) и потоками воды, изливающейся с вершины. Как писал Макиннес в отчете об экспедиции, появившемся в «Обсервере», «все вело к тому, что Рорайма заставит нас показать альпинизм самого высокого класса, да еще в самых «мокрых» условиях на белом свете».

Первыми вышли на скалу двое: Мо Антуан и Майк Томпсон. Они успешно преодолели нависающий над подножием и очень ненадежный по виду козырек, затем прошли с полсотни метров по вертикали и наконец добрались до крохотного уступа, где стало возможным закрепить веревки. Оттуда очередной бросок сделала следующая пара. На обнаруженном ею карнизе, расположенном чуть выше, росли аппетитные кочанчики каких-то растений, и место второй передышки получило название «капустной грядки». Так, меняясь парами, альпинисты ползли по стене весь день. Пробивали шлямбурами отверстия в крепчайшей породе (даром что песчаник!), вставляли расширяющиеся скальные крючья, закрепляли веревки и снова ползли, тратя на иной десяток метров драгоценные часы. К вечеру скалолазы закрепили веревки в высшей достигнутой ими точке и дюльфером спустились на самый широкий из пройденных карнизов. Он варьировал по ширине от 30 сантиметров до трех метров и был защищен от нескончаемых потоков воды неким подобием козырька. Впрочем, на этом удобства кончались и начинались сплошные неприятности. Пологий карниз был просто-таки перенаселен скорпионами, сколопендрами и пауками. И поэтому получил вполне справедливое прозвище — «терраса тарантулов». За день было пройдено чуть больше ста метров из четырехсот.

После короткого совещания, проведенного на площадке шириной метра полтора, путешественники постановили: на ночь в лагерь не спускаться, но скоротать время до утра в обществе тарантулов. Более опрометчивого решения не придумаешь! Загадочные фразы в самом начале нашего рассказа и есть нечто вроде «фонограммы» этой ночи: руководитель группы Дон Уилланс, презирая «нечисть», задумал спать не в крохотной палатке, а прямо на скале. Так он и «презирал» ее до утра, не смыкая глаз и сражаясь с легионами пауков, скорпионов, многоножек, муравьев и прочих потревоженных и возмущенных непрошеными гостями жителей террасы.

Утром после бессонной ночи Мо Антуан решил исследовать трассу следующего броска. В то время как его товарищи пили «капустный» чай и закусывали варево макаронами, Мо ползал, распластавшись, над их головами по скале в поисках зацепок. С гребня Эльдорадо было заметно, что в этом месте над карнизом расположено некое напластование, весьма напоминающее очертаниями Африку на карте мира. Так оно и было названо — «Африка». Теперь же, с «террасы тарантулов», стало видно и другое: напластование нависало над карнизом, а мест, где можно было бы зацепиться, насчитывалось всего... одно. И опять пошли в ход шлямбуры, потянулись изнурительные часы под капающей, хлещущей, секущей водой.

Два дня альпинисты искали путь к вершине «Африки», а когда нашли, то Антуану понадобился еще день, чтобы преодолеть нависающий где-то в районе «Марокко» острый уступ, который высовывался из стены метров на пять.

Именно во время штурма «Африки» и случилось одно происшествие, которое едва не стало гибельным для Хеймиша Макиннеса.

«Я ужаснулся, — пишет он, — когда увидел, что прямо надо мной веревка почти перетерлась. Я был в это время у самого лезвия нависающего уступа. В следующее мгновение я передвинул карабин вверх, но он не пожелал схватить веревку: оболочка нейлонового троса съехала вместе с карабином, и белые внутренние нити начали тереться о выступ.