Вокруг Света 1974 № 10 (2409) - [12]

Несомненна и эффективность морского бурения. Мы пробурили чуть больше двух тысяч метров, затратили менее полумиллиона и получили хорошие результаты. Чтобы такого успеха добиться в поисках на суше, потребуется пройти в десятки раз больше метров скважин... Можно сказать, что пусть не сразу, с оглядкой, но чукотский шельф преподнес нам приятный сюрприз.

Воспоминания

В передвижном вагончике было душно, полным-полно комарья. И сидели в нем буровики — народ, если так можно сказать, грубого технического труда, привыкший к металлу, техническим мощностям и шуткам природы.

Идет коллективное интервью. Владимир Карпов, бурильщик... Юрий Золотарев, бурильщик... Александр Копии, помбур...

— Это пустяки, комары, — посмеивается Владимир. — Разве что тем, у кого кожа нежная. Тепло ведь, благодать. А вот зимой на льду, бывало...

— Как началось? Обыкновенно. С приказа. «Езжайте на лед в устье ручья Южный». — «Буровая?» — «Уже там стоит». Приехали. Поставили «на точку», забурились. Лед прошли хорошо, ил тоже. Сделал обсадку — нормально. Потом метра четыре гальки было, тоже чисто прошли. Это я про первую скважину говорю. А вообще-то с галькой не всегда так. Случается, «сядет» коронка на валунчик небольшой и пошла крутиться с ним. Смотришь, станок работает нормально, а труба вниз не идет. Ясно. Ну с этим справлялись быстро. А вот с глинами намучились...

— Глины были вязкие. Несколько метров пройдет труба — и затирает ее, ни с места. Так раз за разом. Плохо получался керн. Приходилось по два-три часа — кувалдой по колонковой трубе — выбивать его.

— Больше всего досаждала непогода, да подводил транспорт — слабосильный он был у нас. Валькумейский мыс — на самом юру, редко здесь зимой не поддувает. А грянет-«южак» — и недалеко вроде бы база, да не дойдешь.

— Нередко по два-три дня сидели на буровой. Смена не может проехать, но станок же не остановишь. Прихватит трубу, и вся работа пропала. Ходишь как сонная муха, но буришь. А сколько за зиму пришлось потопать пешком в пургу, когда машина на полдороге застрянет, — не сосчитать...

— Работе мешало не только это. Вода. Как ни старались плотно впрессовать в грунт обсадочную трубу, все равно воды в ней было полно. Во время бурения то фонтаном, то веером брызг из верхнего отверстия трубы щедро окатывало всех внизу. Спецодежду после смены ребята не вешали, а ставили в угол — колом стояла, пока не оттает. И вообще все помехи перечислять — пальцев не хватит.

Экономика с лирикой

Освоение минеральных богатств шельфа Чукотки только начинается. О богатствах его косвенно говорит тот факт, что специалисты уже предлагают проект: перекрыть плотиной оба Чаунских пролива, откачать воду и все прочее. Проект смелый, но, по подсчетам энтузиастов, затраты на плотину и откачку ничтожны по сравнению с ценностью предполагаемой добычи.

Во всяком случае, проблема шельфа стоит всерьез и надолго. Не потому ли на одной из морских буровых некто пожелавший остаться неизвестным сказал:

— Что там проблемы! Предки были правы. Они и утверждали, что «не счесть жемчужин в море полуденном». А полуденные страны — это, по-вашему, что? Это же Арктика! Как лето, так три месяца полдень...

В. Курбатов, О. Михайлов

Память

...Конечно же, не только добросовестность этнографа вела руку автора этих двух помещенных здесь старинных зарисовок якутских женщин в национальной одежде, но и неподдельное восхищение богатством фантазии и отточенным мастерством.

«Мне кажется, что байдарка алеутская столь совершенна в своем роде, что и самый математик очень немного и даже едва ли что-нибудь может добавить к усовершенствованию ее морских качеств». Эти слова русского этнографа XIX века И. Вениаминова очень точно выражают основную суть всякого творчества народов Крайнего Севера: сочетание целесообразности и красоты.

В науке существует такое понятие — синкретическое искусство. То есть такое искусство, функции которого неотделимы от жизненных потребностей того или иного племени. Человеческие глаза, намеченные, например, на древнем гарпуне, — это не украшение, а некое «одушевление» орудия охоты, придающее, по мнению охотника-художника, ему особую зоркую силу.

Все больше и больше исследователей считают, что народы Крайнего Севера создали высочайшее декоративное искусство, в котором воплотилось переосмысленное творческим разумом «биение жизни».

Откуда такая изощренность жемчужных узоров, характерная для праздничных одежд народов Крайнего Севера? Только ли отзвуки зимней тоски по краткому, но ослепительному цветению весенних трав видим мы в изделиях ненецких мастериц?

Какие таинства природы, когда-то известные, а ныне полузабытые или забытые совсем, отражены в том, что сейчас воспринимается только как искусство?

...«Природа создает характер». Перефразируя эту пословицу древних латинян, можно сказать: Север сформировал сложную, многоплановую культуру. И без этой культуры — сейчас это очевидно — нельзя уже представить себе культуру человечества.

Путешествие на Север, затянувшееся неожиданно для меня на несколько лет, началось плаванием на ледокольном пароходе «Седов» через Баренцево море к Новоземельским островам.