Вокруг Света 1973 № 11 (2398) - [22]

К сожалению, наша беседа была сильно ограничена несовершенством перевода Басуро, и красочность рассказа тускнела на глазах, приходя в соприкосновение с его пиджин-инглиш.

«Давным-давно села одна женщина у костра чистить печеное таро. Клубни были горячие, она не могла удержать их в руках и зажимала пятками.

В те времена весь мир был еще новый, и месяц сидел на небе, как огромный паук, и ткал паутину. По этой паутине он мог слезать вниз. Он увидел байнингскую женщину, но никак не мог понять, что это она делает. Месяц спустился вниз и тихонько стал у женщины за спиной.

Женщина обернулась и увидела месяц, красивый и яркий. «Вот кто мог бы освещать мою хижину», — подумала женщина и схватила месяц. С большим трудом удалось ему вырваться, но так как руки женщины были черны от обуглившегося таро, месяц оказался весь измазанный.

С тех пор напуганный месяц никуда не спускается с неба и появляется только по ночам. А поскольку у него нет рук, он не может вытереться, и пятна так и остались на нем...»

Мы подолгу разговаривали с вождем вечерами у костра. Приходили другие мужчины, внимательно слушали, дополняли то, что говорил лулуай. Я расспрашивал байнингов об их религии. Все на свете, говорили байнинги, землю, реки, горы, людей, леса создал Ригенмуха. Никто не знает, как он выглядит и где живет. Самого Ригенмуху никто не создавал; он существовал всегда. Он невидим, но он присутствует везде. Имя его нельзя произносить вслух. Он правит жизнью и смертью; человек всегда может обратиться к нему.

Чем больше я слушал рассказы байнингов, тем больше убеждался в том, что их религия — чистый монотеизм, очень мало отличающийся от монотеизма иудейского, христианского или мусульманского. Причем сходство настолько велико, что невольно закрадывается мысль: а не занес ли эту религию байнингам какой-нибудь миссионер?

Если бы это было делом рук миссионера, рассуждаю я, байнинги знали бы крест. Но нет, ни в одном из орнаментов, которыми богато изукрашены байнингские маски, креста нет.

Тем не менее отказываешься верить своим ушам, слушая заповеди Ригенмухи. Они — почти один к одному — соответствуют христианским десяти заповедям. (Почти — потому что некоторые из них у байнингов не существуют. К примеру, «раба ближнего своего, осла его и т. д.» байнинг возжелать не может, ибо ни у него самого, ни у его ближнего нет ни ослов, ни рабов и почти никакого другого имущества.)

К сожалению, все мои записи я вынужден делать на скорую руку. А ведь подробное изучение религии байнингов может пролить новый свет на историю религий вообще.

Успеет ли более обстоятельный этнограф изучить байнингов прежде, чем племя исчезнет? И как можно байнингам помочь?

Байнинги сами знают лишь один способ: танцы. Магические танцы, чтобы вымолить у Ригенмухи милость для племени...

...Лулуай сказал мне, что завтра в деревне будет праздник в честь духов плодородия. Я прошу позволить мне присутствовать на празднике и снимать обряды. Лулуай долго размышляет: потом соглашается. Мне, однако, поставлено условие: я не имею права уходить из деревни в джунгли, где мужчины готовят маски и все остальное, необходимое для праздника. Мужчины ушли в лес уже неделю назад, и все это время лес — табу для каждого, кто не прошел инициации и не посвящен в тайны племени.

Если я нарушу запрет, меня убьют, заявляет лулуай без обиняков. Ну что ж. Я готов. Перед тем как отправиться в Байнингские горы, я беседовал со своим земляком-геодезистом.

— Запомни, Арвид, — сказал он, — в этой жизни у тебя всего лишь одна голова, и ничто так легко не потерять в этих местах, как ее.

Посреди поляны, где будет праздник, установлена на высоких жердях крыша. В ее тени сидят двадцать женщин — «оркестр». Их музыкальные инструменты состоят из множества бамбуковых палок разной толщины и длины и нескольких высушенных воздушных корней. Не переставая тянут они монотонную песню.

Женщины проверяют звук, получаемый от удара бамбуком о корни, и если тон не удовлетворяет их, подсушивают палки над небольшим костром. Что же касается песни, то в ней просто перечисляются названия ближайших рек, гор, озер, деревень, а также имена вождей и духов.

...Первая группа танцоров появляется из леса внезапно. Мужчины в пестрых облачениях из листьев, коры и лиан несут перед собой длинный, овальный, ярко раскрашенный щит. Щит настолько велик, что почти целиком закрывает всех десятерых танцоров. Лишь головы торчат над щитом. Лица раскрашены растительными красками, собственной кровью и сажей. Танцоры идут по противоположной от нас стороне поляны, как бы не замечая нас. Вдруг они враз поворачиваются к оркестру. Зеленая стена джунглей за их спинами создает танцу фон. Темные тяжелые дождевые облака повисли низко над землей, и луч солнца, иногда прорывающийся через них, выхватывает на мгновенье чье-нибудь бесстрастное раскрашенное лицо: то совершенно черное, усеянное желтыми пятнами, то желтое, синее, зеленое или красное, покрытое кругами и полосами. Головы танцоров венчают тиары из листьев.

Мужчины почти бегут к оркестру, а музыка вдруг становится громкой и лихорадочно быстрой.