Вокруг Света 1973 № 11 (2398) - [18]

Исследовав святилище, двинулись дальше и вошли через дверь в следующее, третье, помещение. Оно было совершенно пустым — лишь в центре комнаты находился очаг. Видимо, охранительный огонь был главной функцией этого помещения. Но что и от кого он охранял?

Это стало ясным, когда приступили к раскопкам следующего, четвертого, помещения. Его можно было бы назвать «залом черепов». Черепа лежали среди груды костей на полу, а головы отдельных (наиболее почтенных?) усопших жрецы клали в специальные ниши, высеченные в стенах. Не было сомнений в том, что после совершения в святилище пышных обрядов усопших переносили в комнату, служившую временной гробницей и отделенную от святилища своего рода «вечным огнем». Из гробницы узкая дверь вела в последнюю, тупиковую, комнату, где в углу покоилась большая пирамида аккуратно сложенных костей и черепов.

Сложный и богатый погребальный комплекс неоспоримо свидетельствовал, что открыта своего рода коллективная усыпальница жреческой общины зиккурата Алтын-депе.

Уже сейчас обращает на себя внимание культовая символика находок. Здесь нет ни одной женской статуэтки, столь обычной для всех других могил и гробниц, открытых на Алтын-депе. Зато ярко выступает астральная символика и прежде всего культ луны. Луна изображена на мозаичной пластинке, вырезанный из бирюзы полумесяц помещен на лбу золотой головки быка. Сразу же на память приходит знаменитый зиккурат шумерского города Ура, обошедший все учебники истории и архитектуры, который был посвящен одному из главнейших божеств Шумера, богу луны Нанне, или Сину. Во время раскопок Ура археологи нашли так называемые закладные надписи, на которых было написано: «Для Нанна, могучего небесного быка, славнейшего из сынов Энлиля, своего владыки Урнамму могучий муж, царь Ура, воздвиг сей храм Этеменгуру». То, что центральное место в шумерском пантеоне занимает бог луны, подтверждается и другими многочисленными свидетельствами. И бог солнца Уту, и «предшественница» Афродиты — Инанна, или Иштарь, считались детьми бога луны. Все планеты и звезды, по представлениям шумерских жрецов, или двигались вокруг луны «подобно диким быкам», или были рассыпаны возле нее «подобно зернам». Все это говорит о том, что величественный зиккурат, открытый на Алтын-депе, скорее всего часть сложного культового комплекса, посвященного божеству луны. Видимо, недаром образ этого божества в виде золотого быка с сияющим во лбу изумрудным полумесяцем провожал здешних жрецов в последний путь.

И конечно же, все это не могло быть просто заимствовано откуда-то. В предшествующие Алтын-депе эпохи, во времена неолита и энеолита, в Южной Туркмении существовали культовые фигурки быков, вылепленные из глины или выточенные из мрамора. И несомненно, что эти древние образы легли в основу усложненной системы космогонических представлений, которая сопутствовала формированию городской цивилизации. Так, раскопки комплекса Алтын-депе, уникального не только для Средней Азии, но и для всего Ближнего Востока, позволяют уточнить сами принципы становления древнейших городских цивилизаций. А те аналогии с шумерской культурой, что были прослежены во время раскопок в Каракумах, подводят исследователей к новым загадкам истории взаимоотношений древних народов в переломную для судеб всего человечества эпоху — когда стали появляться на Земле первые города.

В. Массон, доктор исторических наук, профессор

Аджимушкай, август 1973

Керчь — город-герой. Здесь, в центральных аджимушкайских каменоломнях, работала вторая комплексная экспедиция, организованная журналом «вокруг света» и цк влксм.

В состав экспедиции входили: ветераны аджимушкайской обороны, сотрудники керченского историко-археологического музея, подразделение саперов и связистов одесского военного округа, группа из отряда «поиск» при одесском гк лксму, группа комсомольцев-керчан, врач, специальные корреспонденты «вокруг света». Большую помощь в работе экспедиции оказывали промышленные предприятия керчи.

Каждый день на выжженном от солнца склоне каменного карьера у «Сладкого» колодца Центральных Аджимушкайских каменоломен, где расположен наш палаточный лагерь, появляется военная машина со связистами и саперами.

Вооружившись миноискателями и аккумуляторными фонарями, саперы в касках, с лопатами и ломами спускаются в каменоломни, в лабиринт подземных залов и штолен. Мы идем вместе с ними. Связисты тянут связь...

— Войково? Дай мне «Звезду»!

— «Звезда»? Отвечайте! Вы слышите меня?

Телефонистки коммутатора завода имени Войкова уже привыкли к этому слову. «Звезда» — позывные нашего лагеря.

Черный телефон, который стоит на каменной «тумбе» в углу штабной палатки, соединяет нас с Керчью. Удивительно это чувство связанности со всеми: прямо отсюда, из-под скалы, из палатки, в пяти метрах от которой дышит прохладой темная дырка полуобвалившегося хода, можно позвонить в Москву, в редакцию, и рассказать о последних находках...

Рядом с городским телефоном — военный полевой. Он обеспечивает связь лагеря в карьере с основным подземным местом работы. Бежит, пропадает в поблекшей траве и снова четко выделяется на выгоревшей от пожаров земле двужильный бело-синий ручеек «полевика». (В этом году небывало дождливая весна совершенно изменила поверхность каменоломен. Везде в рост человека стояли заросли донника и чертополоха . Но летняя жара быстро высушила траву, начались пожары. Наш лагерь в карьере напоминал островок среди дыма и огня. Приходилось окапывать лагерь, косить пересохшую траву и сорняки, чтобы отстоять связь, имущество, палатки.)