За два дня до праздника кондора перестают кормить. Птица выражает свое неудовольствие: громко клекочет, хлопает крыльями, рвется с привязи. Накануне же праздника орла носят на носилках по дворам, знакомят с жителями деревни, с их бедами и заботами. Припоминают кондору и давние его грехи (или грехи его сородичей — не суть важно):
— Помнишь, как в прошлом году ты украл у нас овцу? Ты видел, как мы живем? И тебе не стыдно?
А в день праздника до восхода солнца птицу приносят на площадь, где собралась уже вся деревня.
Кондору развязывают ноги, оставив лишь тонкую, но прочную цепочку. Теперь желающие могут выйти побороться с птицей. Это, собственно говоря, не совсем борьба — нужно, схватив кондора за ноги, обежать с ним вокруг площади. Разозленная птица долбит смельчаков клювом, наотмашь бьет гигантскими крыльями. Да и тяжел кондор — поднимаешь его с трудом, а бежать надо быстро и, не опуская на землю, передать следующему. Длится все это до восхода солнца. С первыми его лучами с ног кондора снимают цепочку.
Мгновение — и еще не верящий во вновь обретенную свободу кондор взмахивает крыльями — раз, второй — и взмывает в небо.
А вслед ему взлетают в небо твердые индейские шляпы — вся площадь как один человек срывает с голов шляпы и подбрасывает их вверх. Скрывается из виду птица, а люди шепчут на древнем языке кечуа, языке инков, языке Пачамамы, языке крестьян-индейцев:
— Расскажи Солнцу о нашей жизни... Расскажи о наших надеждах...
Л. Ольгин