Вокруг Света 1973 № 08 (2395) - [54]

Мауритсон пристально посмотрел на нее и сказал про себя: «Да заткнись ты, стерва проклятая».

Вслух он произнес:

— Извините, это какая-то ошибка.

Но регулировщица, двадцатипятилетняя блондинка, не унималась:

— Я сама видела!

— Что? — волновалась пожилая дама. — Где вор?

— Что здесь происходит? — наперебой бубнили полицейские.

Мауритсон сохранял полное спокойствие.

— Это явное недоразумение,— повторил он.

— Этот господин помог мне перейти улицу, — объяснила дама.

— Как же, они помогут! — кипятилась блондинка. — Да он так дернул сумочку, что ба... что эта дама чуть не грохнулась.

— Вы все перепутали, — терпеливо объяснил Мауритсон. — На самом деле даму нечаянно задел другой человек. А я только поддержал ее, чтобы она не упала и не ушиблась.

— Ладно, не заливай, — отпарировала регулировщица.

Блюстители порядка вопросительно посмотрели друг на друга. Суровый явно был более опытным и энергичным. Подумав, он вспомнил магическую формулу:

— Прошу вас проследовать за мной.— И добавил: — Все трое. Подозреваемый, свидетельница и истица.

Пожилая дама опешила; регулировщица сразу остыла. Мауритсон был сама кротость.

— Это явное недоразумение,— твердил он. — Впрочем, ничего удивительного, как подумаешь, сколько подозрительных личностей бродит по улицам. Я охотно проследую за вами.

— Как это? — растерялась дама. — Куда идти?

— В участок, — ответил суровый полицейский.

— Участок?

— Да, в полицейский участок.

Процессия двинулась вперед, вызывая живой интерес у прохожих.

— А может, я ошиблась, — заколебалась блондинка.

Она привыкла записывать номера автомашин и фамилии людей, а тут как бы самой не попасть в протокол...

— Ничего страшного, — утешил ее Мауритсон. — В таких оживленных местах особенно нужен глаз да глаз.

Участок помещался в здании вокзала.

Началась замысловатая процедура. Сначала записали имя, фамилию, адрес свидетельницы и мнимой жертвы.

— Нет, правда, я ошиблась, — нервничала свидетельница. — Я пойду, у меня там пост.

— Мы обязаны выяснить все до конца, — неумолимо ответил суровый. — Проверь его карманы, Кеннет.

Полицейский извлек из карманов Мауритсона ряд вполне безобидных предметов. Одновременно продолжался допрос:

— Ваше имя, фамилия?

— Арне Леннарт Хольм, — сказал Мауритсон.

— Адрес?

— Викергатан, шесть.

— Имя и фамилию он правильно сказал, — подтвердил Кеннет. — Вот его водительское удостоверение.

Первый полицейский обратился к пожилой даме:

— Какие ценности у вас были при себе?

— Шесть крон и тридцать пять эре в кошельке. Кроме того, проездной билет и пенсионное удостоверение.

— Все на месте?

— Да.

Полицейский захлопнул записную книжку, важно посмотрел на задержанных и сказал:

— Так, вопрос ясен. Вы двое можете идти. Хольм останется.

Мауритсон рассовал по карманам свое имущество.

Продуктовая сумка стояла на полу около двери, из нее торчали длинный огурец и шесть стеблей ревеня.

— Что у вас там в сумке? — спросил полицейский.

— Продукты.

— Продукты? А ну-ка, Кеннет, проверь.

Полицейский принялся выкладывать продукты на скамейку.

Мауритсон невозмутимо наблюдал за его действиями.

— Так, — говорит Кеннет, — все точно, в сумке продукты, как показал Хольм, вот хлеб... масло... сыр... ревень... кофе — да, все так, как показал Хольм.

— Ясно, — подытожил суровый. — Вопрос исчерпан. Клади продукты обратно, Кеннет.

Он подумал, потом обратился к Мауритсону:

— Так вот, господин Хольм. Вышло недоразумение. Но вы сами понимаете, такая у. нас служба. Мы сожалеем, что на вас пало подозрение в преступлении. Надеемся, вы на нас не в претензии.

— Что вы, что вы, — сказал Мауритсон. — Вы только исполняли свой долг.

— Всего доброго, господин Хольм.

— Всего доброго, всего доброго.

Дверь отворилась, вошел еще один полицейский, одетый в серо-голубой комбинезон. Он вел на поводке овчарку а в другой руке держал бутылку лимонада.

— Фу, жарища! — выдохнул он, бросая фуражку на скамейку. — Сидеть, Джек. — Сорвал с бутылки колпачок и поднес ее ко рту. Повернулся к собаке и сердито повторил: — Сидеть, Джек!

Пес послушался, но тотчас встал опять и принялся обнюхивать сумку Мауритсона.

Мауритсон пошел к двери.

— Всего вам доброго, господин Хольм, — сказал Кеннет.

— Всего доброго, всего доброго, — отозвался Мауритсон.

Пес уже всю голову засунул в сумку.

Мауритсон отворил дверь левой рукой, а правую протянул, за сумкой.

Пес зарычал.

— Минутку, — сказал полицейский в комбинезоне.

Коллеги вопросительно посмотрели на него. Мауритсон оттолкнул собаку и поднял сумку с пола.

— Ни с места, — крикнул полицейский и поставил бутылку на скамью.

— Простите?.. — озадаченно произнес Мауритсон.

— Эта собака натаскана на наркотики, — сказал полицейский, поднося руку к кобуре.

XVII

Начальник отдела наркотиков Хенрик Якобссон занимал эту должность почти десять лет и десять лет не ведал, что такое покой. Другой на его месте давно заработал бы язву желудка или расстройство моторных центров или жевал бы занавески. Но организм Хенрика Якобссона все выдержал, а теперь его и вовсе трудно было чем-нибудь удивить.