Вокруг Света 1972 № 12 (2387) - [44]

...Вышли в пургу, в селе снег не очень чувствовался, но на Ловозере мело. Лес на горизонте стоял расплывчатой серой полосой, снег плотной струей несся над матовыми зеркалами обнажившегося льда. Прошли озеро, а через несколько часов дошли до Кивейских болот.

Так началось наше путешествие в страну саамов.

В куваксе горит костер, еловые поленья сыплют искры и опадают синеватыми жаркими углями. сизый дым стелется над головами и, прихватывая за собой искры, уносит их в отверстие крыши. Там, наверху, дым сгущается в плотную пелену, так что чуть выше наших голов дышать уже нечем, но из-под брезента, которым обтянуты жерди куваксы, тянет свежим воздухом. Пахнет еловой смолой, жареной олениной. Под нами густой мех оленьих шкур на подстилке из еловых лап; тепло.

В куваксе оленевод живет в среднем две недели, потом приходит смена. Но случается, в пургу например, меняются реже. Такие жилища существуют здесь исстари, зимой их покрывали оленьими шкурами, летом берестой. И сохранились они, конкурируя с передвижными домиками, из-за легкости перевозки в тундре.

На березовых прутах мы жарим куски оленьего мяса, в большой закопченной кастрюле закипает суп. Пока пьем чай. Разговор, естественно, идет о том, какие вкусные вещи можно приготовить из языка или, скажем, печени оленя.

— А вот рога оленя, еще молодые...

— Их разве можно есть?

— Ну-у! Мягкие. В них кровь... Шерсть снаружи очищают и рога жарят.

Первым поспевает мясо. Большие куски не могут прожариться до конца, и мы по примеру хозяев срезаем с них верхнюю часть, остальное жарим дальше.

Один из хозяев заговорил по-саамски, но как-то удивительно, нараспев. Началась импровизация о гостях, о быстрых оленях.

В речитативе мелодия полностью зависит от текста. Для этого в нужных местах вставляют междометия «да», «да-да», «да-а-ла», «лей-е», «лей-е-да», «лей-е-е-да». Часто начинают новую фразу повторением предыдущей или ее части. И вот началось самое удивительное: вибратто — быстрое чередование двух тонов. Это нужно слышать. Певец увлекается, вибратто все более резкие и напряженные, акценты размашистее. Певец уже достигает такого напряжения, что вынужден остановиться, перед тем как начать новую волну нарастания. Кажется, он уже не утвердится на главном тоне, но нет... Минует пауза, и мелодия возникает вновь.

Саамы удивительно музыкальны. Мотивы песен большей частью определенны, ну а петь можно обо всем: старик поет нам, какую хорошую жизнь он прожил со своей старухой, старуха — о том, какой хороший человек ее старик...

Кончилась песня.

Костер постепенно догорал; легли там, где сидели. Гости мы были случайные, спальных мешков на всех не хватило.

— Совик-то надень, — посоветовал мне хозяин. — В совике и тоборках не замерзнешь.

Так мы и улеглись, большие меховые куклы. Действительно, было тепло.

Тоборки — зимняя обувь выше колен. Сверху тесемками они подвязываются к поясу, ниже колен перевязаны шерстяным шнуром. Голенища шьют из шкуры с ног оленей, подошву — со лба оленя. На праздничной обуви по периметру узора в шов вшивают одну или несколько шерстяных лент разного цвета. Ленты больше яркие: красные, желтые, зеленые. Узоры геометрические, идут по линии шва, но есть врезки, напоминающие по форме рога оленя.

Носят малицу. Шьется она в виде рубахи до колен мехом внутрь. Спереди глухая, с капюшоном, в рукава вшиты рукавицы. Верх из плотного черного материала. Малицу перевязывают широким ремнем с наборными медными украшениями. На ремне нож в тяжелых ножнах, брусок в кожаном футляре и деревянная продолговатая палочка, на которой при счете оленей зарубками отмечают десятки. В холодную погоду поверх надевают совик — та же малица, только мехом наружу, на ноги — тоборки, две-три пары. Получается тепло. Да и нельзя иначе в тундре.

В тундру выезжают целыми семьями, до восьми саней, и живут там с апреля до Нового года, кочуя со стадами оленей. Здесь уже начинается ожидание праздника. Из всего стада отбирают примерно штук двадцать оленей. Из этих двадцати только два-три могут оказаться оленями с «золотыми рогами», что бегут быстрее ветра. Только они могут стать вожаками гоночной упряжки. Отобранным оленям повязывают на шею красную повязку или колокольчик. Будущий успех в гонках зависит теперь от долгой и кропотливой тренировки; для гонок годятся только быки. Запрягают четырех быков, летом — по бездорожью — шесть. Запряжка веерная, и от длины упряжи зависит, как побегут олени: кучно или россыпью...

Я лежу в куваксе и вспоминаю, как они бежали на празднике.

...Уезжаем от саамов затемно. Под хмурым небом ночь странно играет с пространством: сплошной серый фон сгущается во влажные пятна, и получается расплывчатое подобие куста, дерева, зубцов леса. Вот облака расступились, и- показался вздрагивающий луч, а потом и круглое пятно. . Оно светится таким удивительным, мерцающим светом, что не остается никаких сомнений, что все небо затянуло золотистым шелком, и луна светит сквозь него. На очистившейся стороне небосвода опрокинулась на нас Большая Медведица, а прямо у горизонта вспыхнула Полярная звезда.