Вокруг Света 1972 № 12 (2387) - [22]

— Дела... — Матвей угрюмо посмотрел на фашиста и подумал: теперь скорей к своим, надо передать все, что он узнал от пленного.

...Сеня Ершов влез в палатку, часто дыша. Бойцы уже спали.

— Ты что? — мгновенно проснувшись, спросил Матвей.

— Буди командира. Беда.

Чекмарев вскочил.

— Как и было приказано, я вел наблюдение за внешними постами на аэродроме, — возбужденно начал докладывать Сеня. — Вдруг вижу, едет «бьюсинг» с солдатами. Часть солдат сразу же скрылась в сторожке, а другие побежали к постам...

— Тревога!

Бойцы повскакали со своих мест, быстро разобрали оружие.

Чекмарев раскинул плащ-палатку.

— А теперь высыпайте весь табак. Курить больше не придется. У гитлеровцев могут быть собаки, махоркой мы собьем их со следа.

Бойцы расстались с кисетами и пачками папирос. На плащ-палатке выросла внушительная горка табаку. Кто-то тихо, коротко вздохнул, но его не поддержали. В темноте смутно угадывались фигуры молчаливых бойцов.

— У нас две задачи. — Голос командира стал жестким и властным. — Первая: раствориться, сделать так, чтобы враги не заподозрили нашего присутствия. Вторая: собравшись в кулак, ударить по аэродрому, как только прилетит самолет из Берлина.

— Труднее всего спрятать миномет, — проговорил Матвей. — Хорошо бы пристроить его вверху. На дереве, например. Прямо у аэродрома.

Чекмарев медленно прошел вдоль строя, остановился и вытянул руку, раскрыв ладонь:

— Кажется, снег?

Да, хоть небольшой, но снег был. Поддуваемый ветром, он прилетал откуда-то сбоку.

— Снег — это неплохо... Так вот, товарищи... — Чекмарев выдержал долгую паузу. — Немцы нас будут искать в лесу. Мы же отойдем в поле, но найдем такое место, откуда легко можно будет проскользнуть в этот же лес. На всякий случай окопаемся, а там посмотрим. Асташков и Ершов с минометом подойдут вплотную к аэродрому, выберут сосну погуще и спрячутся на ней. Поле от аэродрома в девяти километрах. Это расстояние мы должны преодолеть максимум за час. Сможем?

— Сможем, — разом выдохнули бойцы.

— А вы, — командир обернулся к Матвею и Сене, — держитесь. Дорогу от Покровки к Бокшеевке мы перекроем. Услышите треск сороки — отзовитесь. Это наш позывной. В крайнем случае — зеленая ракета.

Чекмарев хотел сказать что-то еще, но вдруг быстро сорвал с головы шапку, прислушался. Из глубины леса донесся лай собак.

Матвею и Сене не пришлось отрываться от погони. Они первыми увидели мелькающие между деревьями фонарики немцев. И тем и другим оказалось по пути. Цепь медленно приближалась к Бокшеевке, а за нею метрах в трехстах двигались разведчики. Матвей нес миномет с плитой, Сеня — два ящика с минами и запасные автоматные диски. Иногда гитлеровцы останавливались, смыкая и размыкая цепь, тогда Матвей и Сеня залегали, бросая на землю тяжелую ношу. Ветер поддувал в лицо, и овчарки не чуяли их.

Недалеко от Бокшеевки цепь остановил немецкий патруль. Пришлось сделать основательный крюк, чтобы обойти его. Потом почти у самого аэродрома они чуть не наткнулись на «секрет». Матвей и Сеня снова вынуждены были изменить направление. После того как прошла цепь, фашистские часовые стали беспечнее. Они сразу закурили, начали разговаривать. Чуткий нос Матвея улавливал запах табака шагов за сто, можно было вовремя уйти в сторону, благополучно миновать охрану. Двигаясь, Матвей не забывал посыпать следы табаком.

Так очутились они на самой границе аэродрома, недалеко от того места, где когда-то были. Немецкая цепь прошла мимо накрытого маскировочной сетью «хеншеля», мимо автомашин-фургонов и взяла новое направление. Матвей стянул шапку и облегченно вытер со лба пот.

— Узнаешь? — шепнул ои Сене.

— Где-то справа должен быть кустарник. Помнишь, мы едва продрались через него?

— Ну и что?

— Давай там установим миномет.

Матвей согласился. Там же, недалеко от домов, были зарыты автоматы, которые достались им от покойного унтера Гуфидауна и его спутника.

— А провод помнишь? — спросил Матвей.

— Помню.

— Как начнется заваруха, надо сразу же перерезать его.

Миномет они перетащили, откопали «шмайсеры», разложили гранаты и оружие по сторонам. Теперь оставалось только ждать.

Все еще сыпал снег — на этот раз их защита и союзник. Подвывал ветер, обещая к утру разогнать тучи.

«Утром все может стать иначе, — думал Матвей, пряча в рукава зябнущие руки. — Утром нас запросто могут увидеть немцы, если им придет в голову прочесать окрестности еще раз».

Он не знал, что в эту минуту о том же самом подумал Чекмарев. Его группа укрылась в поле недалеко от леса и дороги. Пока было темно, отряд находился в относительной безопасности, но утром он превратится в отличную мишень для немецких стрелков. «Мы еще сможем отстреливаться и уйти, а как спасутся Матвей и Сеня Ершов?»

Часам к пяти утра командир начал подтягивать разведчиков к лесу и поближе к дороге. Он знал, что дорога поможет быстрей разобраться в обстановке, чем глухой лес.

Через час, когда уже совсем рассвело, разведчики углубились в лес. Позади них, вдали, угадывалась Покровка, впереди был лес, огромный массив леса с большими пролысинами, на одной из которых, у Бокшеевки, немцы и оборудовали аэродром. Ефименко залез на дерево и стал наблюдать за дорогой. Сверху она просматривалась хорошо. Чтобы криком не привлечь врагов, он сбрасывал листки из блокнота с краткими донесениями: «Пусто», «Движения не замечаю», «Вижу «бьюсинг», но вдруг что-то встревожило его. Быстро перебирая по сучьям руками, он спустился с сосны и побежал к Чекмареву.