Вокруг Света 1972 № 06 (2381) - [3]

Так отдали Апшерону часть своего стока Самур и Кура. Но динамика роста города такова, что и этих источников водоснабжения оказалось мало. И еще до окончания второй очереди Куринского водопровода на ватманы легли очертания трассы Третьего бакинского...

— Фамилия?

— Фейзулаев Абдулхан.

— Трудовая книжка? Так... Тут написано, что ты работал фельдшером. Почему решил переменить специальность?

Абдулхан пожимает плечами. Не простой вопрос, не сразу найдешь нужное слово для ответа. Знаешь ли ты, инспектор, что такое вода в жизни человека? Конечно, знаешь, ведь ты, наверное, бакинец. А если знаешь, зачем спрашиваешь?

Инспектор отдела кадров — человек занятой, ему некогда вникать в мысли Абдулхана. И он сам отвечает на свой вопрос:

— Ну ясно: на стройке заработок побольше, верно? Пошлем тебя на тоннельный участок, выучишься на проходчика.

Вот он, Третий бакинский водопровод, — пока еще не в металле, не в железобетоне, а на красочной схеме, висящей в кабинете Гаджи Шахсуварова, начальника Главводопроводстроя республики.

Новую водную магистраль будут питать те же источники шолларской воды, что питают Первый и Второй водопроводы. Исследования Самур-Кусарчайского междуречья подтверждают, что подземное море еще многие десятилетия способно отдавать миллионы кубометров воды без видимых признаков истощения, без какого-либо ущерба для местной фауны и флоры. «Многие десятилетия» — звучит не очень определенно. Полстолетия? Век? Геологи смотрят в будущее оптимистически. Но следовало бы сказать свое слово и экологам. Зеленое, лесное междуречье в северо-восточном уголке республики заслуживает серьезнейшего внимания ученых.

По проекту, в шолларской зоне будут пробурены десятки скважин глубиной в 120 и 220 метров. Насосы поднимут воду в резервуары близ станции Худат, и оттуда она пойдет самотеком вдоль побережья Каспия по 150-километровому железобетонному водоводу на Апшерон. Внутренний диаметр трубы — три с половиной метра. Нигде в мире нет подобного самотечного водовода такой протяженности.

Древние римляне поднимали свой знаменитый водопровод на акведуки, чтобы не терять уклона. Здесь, в Прикаспийской низменности, сама природа создала уклон: перепад высот в начальной и конечной точках водопровода — 61 метр. Правда, рельеф благоприятен не на всей трассе. Примерно на ее середине, близ станции Зорат, в прибрежную полосу вторгаются, ниспадая, отроги Большого Кавказа. Можно, конечно, обойти гору Бешбармак и окрестные холмы, изогнуть трассу, но изгибы резко сбросят давление в трубах, возникнут сильные гидравлические удары. Самотечный водовод должен идти по возможности прямо. Придется пробивать тоннели общей длиной двенадцать километров.

В конце пути воду предполагается озонировать — это придаст ей родниковую свежесть и голубизну. А еще будут добавлять фтористый натрий — фторировать. Кстати, с древнейших времен люди знали, что вода, даже родниковая, бывает обманчива и коварна. Древнеримский архитектор Витрувий в своих «Десяти книгах об архитектуре» рассказывает, что в Сузах, столице Персидского царства, был родник, над которым на скале было высечено следующее предостережение:

Путник, ты видишь родник, во влаге которого руки

Может умыть человек, не повредивши себе,

Если ж водой от струи его светлой ты жаждешь напиться,

То лишь губами ее, к ней наклонившись, вберешь,

Тотчас же выпадут все изо рта твои на землю зубы,

Осиротелой навек челюсть оставив тебе.

Так вот: в персидском роднике не хватало именно фтора, и это вызывало кариес зубов...

11,5 кубометра в секунду (около миллиона в сутки!) — такой поток воды будет поступать на Апшерон в 1980 году, по выходе Третьего бакинского на проектную мощность. Первая же его очередь даст воду к 1976 году — 7,3 кубометра в секунду, примерно столько же, сколько дают сейчас Первый и Второй бакинские и Куринский, вместе взятые.

Последний вопрос к Шахсуварову:

— Будет ли по окончании Третьего бакинского полностью покрыт дефицит в воде на Апшероне?

— Да, — отвечает он. — Мы считаем, что Третий полностью удовлетворит потребность в питьевой и технической воде на уровне 1980 года.

— А потом? Как насчет уровня 2000 года?

— К тому времени непременно придумаем что-нибудь новое, — улыбается Шахсуваров...

— Меня зовут Дмитрий. Дмитрий Королев. А тебя?

— Абдулхан.

— Ишь ты! Из ханского рода, что ли, происходишь?

— Да нет, — Абдулхан, смеясь, надевает каску. — Из крестьянского. У нас раньше любили давать детям такие имена.

— Понятно. Ну что ж, крестьянский сын, бери отбойный молоток. Буду тебя учить крушить породу.

Машина выехала из города. Декабрьское утро затянуто легкой облачностью и обещает то ли дождь, то ли солнце:.. Зима на Апшерон приходит поздно, а бывает, и вовсе не приходит, весь свой снег высыпает в горах.

Проплывает справа гора Грязная. В недрах этой обыкновенной с виду горки иногда просыпается вулкан, лениво извергающий потоки жидкой теплой грязи. Где-то за Грязной проходят три водовода Джейран-Батана.

Лес вышек, единственный вековой лес Апшерона. Усердно отбивают вечные свои поклоны станки-качалки. А слева, за блеснувшей на солнце (выглянуло все же!) полоской озера Гаджи-Гасан, буро-зеленый склон Ясамальской долины. Белеет на склоне россыпь новых домов Хурдалана, высится корпус нового пивоваренного завода. А вон четыре резервуара Куринского водопровода. Где-то под нами трубы, по которым куринская водичка из этих резервуаров стекает в приемный коллектор Центральной насосной станции. Мы как раз проезжаем мимо Центральной и слышим ровный, спокойный гул работающих насосов.