Вокруг Света 1971 № 12 (2375) - [55]

Но что-то тут было не то, «что-то», заключавшееся в ограниченности человеческой силы, которой маленькие хитрости радикально помочь не могли.

Как полагают, лук и стрелы родились из более простого снаряда: дротик прилаживали к гибкой ветке, и в тот момент, когда животное задевало за ветку, дротик летел вдогонку. Парадоксально, но нам этот простенький самострел кажется куда сложнее лука. Лук! Что может быть проще: возьми гибкую ветку, стяни ее веревкой и стреляй!

Нашему предку, однако, все это не было так очевидно и просто. И не потому, что веревки тогда не было, жилы подошли бы даже лучше. Дело в стереотипе мышления, а речь шла о новом, качественно новом оружии. Речь шла о создании оружия-машины, о простейшем — и гениальном — механизме.

Но кто же, спрашивается, был тем гением? Где жил он и когда, при каких обстоятельствах свалилось ему на голову знаменитое яблоко? Увы, домашний адрес изобретателя нам неизвестен. Что до времени, то изобретение лука относят к концу верхнего палеолита — началу мезолита. Ясно также, что изобретение должно было многократно повториться, ведь лук известен или был известен везде, кроме разве что Австралии, Тасмании и Новой Зеландии.

Насмешки древних ретроградов над новым изобретением длились ровно столько, сколько новаторам потребовалось, чтобы овладеть техникой стрельбы. Должно быть, какое-то время конформисты продолжали махать суковатыми дубинками, но конформистами они были скорее всего не по своей воле — просто они не овладели еще хитростями стрельбы и технологией изготовления качественных луков. Совсем не случайно на свет появились целые мастерские, занятые производством нового товара. «Серийным» производством занималась, к примеру, мезолитическая (13—7 тысячелетия до н. э.) «фабрика», следы которой обнаружены в 1949 году на берегу давно исчезнувшего озера близ Стар Карра (Англия). Костяные наконечники для стрел здесь явно производили для «третьих лиц».

Луки на все руки

В 1886 году директор берлинского музея этнографии Адольф Бастиан решил привести в порядок коллекцию луков и стрел, собранных в разных уголках земли. Тут-то им и было замечено, что луки независимо от времени и места их производства делятся на несколько основных видов. Самый простой изготовляется из разрезанного вдоль длинного куска гибкого дерева, тетива в ненатянутом состоянии висит свободно. Такие луки высотой в человеческий рост, а иногда и до трех метров длины встречаются и сейчас у племени шавантов (Амазония), веддов (Цейлон). Такие же простые луки, но круглые в сечении можно увидеть у ямана, алакалуфов, яганов, живущих по берегам рек и фиордов Огненной Земли; луки меньшего размера с более крутым изгибом встречаются у бушменов и пигмеев Африки, новогвинейских папуасов. Похожие на этот же тип луки характерны и для эскимосов Аляски, различие состоит в том, что эскимосский лук усилен в середине.

Особую известность получил азиатский лук (его также зовут татарским или скифским). Он составляется из нескольких кусков дерева или рога, соединенных клеем или жилами. Это увеличивает его эластичность и крепость. При натяжении центральную часть лука, до этого момента вогнутую, лучник рукой выводит вперед; только перед пуском стрелы азиатский лук принимает привычную лукообразную форму. Сейчас этот тип лука можно встретить у племен Центральной Азии, Северной Африки, у некоторых племен Малайзии, Филиппин.

Доктор Бастиан вместе с привлеченным к работе известным этнографом Ратцелем, проанализировав берлинскую коллекцию луков и познакомившись с жизнью многих племен Африки и Азии, не отошедших к тому времени от «цивилизации лука», сделали еще одно предположение. Лук, считали они, в определенной степени есть слепок той или иной ступени развития общества. Технические характеристики лука, цели, в которых он использовался, — все это может рассказать, во-первых, об образе жизни создавшего его народа (чаще всего лук был у кочевников, жителей открытых пространств) и, во-вторых, об уровне цивилизации его создателей в зависимости от того, был ли лук для человека основным средством борьбы за жизнь, или он принадлежал охотнику или воину в обществе с более развитой социальной структурой, или же он превращался в предмет спортивных увлечений...

Лук завоевывает страны

Шло время, и лук становился мощнее, а стрелы его в буквальном смысле слова оперялись. Поступив на вооружение, лук вынудил древних генштабистов заняться пересмотром тактики и стратегии.

Поначалу лук появился в пешем строю, потом лучник пересел на коня. Слава к лучникам, непревзойденным артиллеристам своего времени, пришла быстро.

Персы, к примеру, помещали изображение лучника на своих монетах — этой чести лук и стрелы добились благодаря прославившим себя в сражениях десяти тысячам «бессмертных», гвардии персидского войска. Каждый «бессмертный» учился искусству стрельбы из лука с детства.

Не мыслили себе воспитания без лука и афиняне. Правда, в военных действиях они предпочитали обходиться мечом, луком пользовались лишь специальные отряды легкой пехоты, составленные из неимущих слоев населения республики. Задача этих соединений была не сложна: тревожить противника. Точно такую же роль выполняли и псилисты — лучники, входившие в состав македонских фаланг Филиппа II (382— 336 гг. до н. э.) и тоже, кстати говоря, набиравшиеся среди беднейших. Лук, однако, оставался обязательной дисциплиной в воспитательном спортивно-военном комплексе македонцев до падения империи Александра Великого...