Вокруг Света 1971 № 12 (2375) - [45]

Тогда, в первый раз, он показался Фишу не слишком умным рэкетиром. Стэкпоул потребовал, чтобы они с О"Хэйгом впредь или сдавали алмазы ему за комиссионные, или вообще вышли из игры. Когда же он стал грозить американцу всяческими неприятностями, тот просто послал его к дьяволу. Кстати, и Бобби Горячка и партнер-китаец Ли из «Триады», выслушав рассказ Роберта о необычной встрече, тоже не придали значения этой истории. И, как выяснилось, зря.

Недели через три после знакомства со Стэкпоулом Фиш и О"Хэйг прилетели с очередным рейсом в Мартапур. И тут их ждал сюрприз: Азиз отправился в джунгли на охоту и пропал. То ли утонул, то ли еще что, но никаких следов. Партнеры немедленно устроили военный совет и порешили сами попытаться закупить товар. Тем более что кое-какие связи среди местных торговцев-индонезийцев в Мартапуре у них уже были. Прошел, однако, почти месяц, пока удалось достать десятка три неплохих камней.

В Бангкок они вернулись без приключений. Сели, как всегда, в аэропорту Донмыанг и направились прямехонько в таможню, поскольку там их достаточно знали и осматривали скорее для проформы. Считалось, что эта пара занимается съемками рекламных фильмов для туристских агентств: их сумки всегда были набиты камерами, экспонометрами, кассетами с пленкой. Но на сей раз таможенники принялись потрошить Фиша и О"Хэйга всерьез, хотя Бобби кричал, что им придется уплатить большие деньги, если они испортят аппаратуру или засветят пленки. Но, когда из «никона» и кассет на свет божий стали появляться блестящие камешки, Горячка примолк: улики были налицо.

Однако главный сюрприз был впереди.

До вечера дельцы-неудачники маялись в полицейской комнате и гадали, отделаются ли они конфискацией алмазов и «дакоты» или получат еще и срок. Наконец их привели к начальнику таможни. Тот любезно извинился за причиненные неудобства и попросил расписаться в получении всех конфискованных вещей. Фиш и О"Хэйг не поверили своим глазам: на столе было разложено все их кинохозяйство, а рядом... главная улика — кучка алмазов. «Не понимаю, господа, — издевательски ухмыльнулся начальник таможни, — зачем вам понадобилось прятать кварцевое стекло... Никаких таможенных ограничений на его провоз в Таиланде не существует...»

Когда обмишурившиеся контрабандисты вернулись в «Сиам Интерконтинентл», к ним в номер пожаловал не кто иной, как мистер Дуайт Стэкпоул собственной персоной, и популярно обрисовал их плачевное положение: на посредников в Мартапуре компаньоны могли больше не рассчитывать, об этом он уже позаботился; их оборотный капитал оказался пущен на ветер, а кредиторы в ближайшие дни должны потребовать через суд конфискации «дакоты». Единственный вы ход — работать на его «фирму», конечно, за куда меньшие деньги.

Роберт Фиш и Боб О"Хэйг довольно быстро примирились со своим новым амплуа простых курьеров. Тем более что вскоре их перевели в куда более спокойное по сравнению с Дальним Востоком место — в Латинскую Америку. Поэтому они так никогда и не узнали, что тело их бывшего партнера «коммерсанта» Сэмми Ли было выловлено из вонючего «клонга» в китайском квартале Сампенг. Ли оказался жертвой тактического хода «Триады»: ему поручили незадолго до смерти посадить самолет «фирмы» на ложную площадку с кострами, устроенную в густых джунглях Калимантана.

Алмазные перекрестки

Амстердам заслуженно пользуется славой «брильянтовой столицы»: почти все знаменитые алмазы мира были огранены и отшлифованы на амстердамских фабриках, ведущих свою историю еще с XVI века, когда здесь обосновались алмазных дел мастера. Никто не может с точностью сказать, сколько людей занято сегодня в алмазогранильном производстве в Амстердаме, но, во всяком случае, гораздо больше 10 тысяч человек, работавших на ста с лишним его фабриках в двадцатые годы. Миллионы каратов алмазов ежегодно превращаются в их искусных руках в ослепительные брильянты, которые затем продаются с аукциона в Лондоне, Париже, Нью-Йорке. И никто также не может с уверенностью назвать все те пути, по которым драгоценные камни попадают в руки амстердамских ювелиров и уходят из них.

...Хотя Зёйдер-Зе в переводе с голландского и означает «Южное море», это всего лишь мелководный залив у берегов Нидерландов. После того как в 1932 году он был перекрыт 30-километровой дамбой со шлюзами, голландцы предпочитают называть залив озером Эйсселмер. Озеро доставляет капитанам немало хлопот. Стоит хоть чуть сойти с фарватера, как судно прочно садится на мель. Ведь глубина в Эйсселмер редко где превышает три-четыре метра.

Нет ничего удивительного, что в одну сырую и ненастную ночь сухогруз «Марианна» едва тащился по узкому фарватеру. Внезапно впереди замигал огонек. Капитан «Марианны» еще больше замедлил ход, прижимаясь к буям, чтобы не наскочить во мраке на встречное судно. Наконец, слева по борту показался низкий силуэт самоходной баржи. «Марианна» дала короткий сиплый гудок. Послышался негромкий всплеск.

Баржа застопорила машину и лишь по инерции тихо двигалась вперед. Едва рядом проскользнул корпус парохода, как по команде шкипера двое матросов бросили с кормы баржи многолапую кошку и стали быстро травить конец.