Вокруг Света 1971 № 05 (2368) - [20]

Мозабиты до удивления похожи друг на друга. Впрочем, удивляться особенно нечему. Этот маленький сахарский народ, насчитывающий примерно двадцать пять тысяч человек, представляет собой своеобразный этнический остров. Уже много веков назад мозабиты исчерпали возможности земли: она родит ровно столько, сколько в ней воды. Вот почему «лишние рты», главным образом мальчиков в возрасте двенадцати-тринадцати лет, отправляли жить на север, в Белую Африку, или на юг — в Черную. Однако в 1345 году главой мозабитской общины был издан эдикт, согласно которому уехавший мозабит обязан был непременно вернуться домой, чтобы взять себе жену (напомню: у хариджитов единобрачие). Естественно, что за минувшие полтысячелетия все мозабиты успели породниться друг с другом, так что сходство лиц — не только кажущееся.

Правоверный хариджит перед смертью обязан был возвратиться домой. Или же, если смерть заставала его на чужбине, прах его перевозился в пески под стены Пятигородья.

Торговля — основное занятие мозабитов. И связь со всем остальным миром тоже одна — торговая. Торгуют буквально всем — от берберских глиняных кувшинов до... тульских самоваров. Да, это очень странно, но посреди площади стоит несколько самых настоящих самоваров. И еще несколько в магазинчике напротив. Не сдержав любопытства, я иду к продавцу, говорю, что я из Советского Союза и что меня, естественно, очень интересует, откуда посреди Сахары взялись тульские самовары. Продавец сдержанно улыбается: «Сейчас, мадам, все русское чрезвычайно популярно. Я коммерсант, мадам, и подумал, что подобная вещь может приносить выгоду. Я уже продал несколько самоваров для одной чайной». — «Для чего?» — переспрашиваю я. «Для чайной, мадам. Ведь это тоже экзотика: «Русская чайная» в песках Сахары. Мне кажется, туристам это будет очень приятно. Не так ли?» — «Да, конечно, но откуда все-таки самовары?» — «О, это тайна коммерции, мадам».

Напрасно я стала расспрашивать так напрямик, надо было попытаться найти подход. Остается догадываться. Не исключаю, что местными ремесленниками налажено собственное производство самоваров по тульскому образцу. О, они такие умелые, эти местные умельцы. Во всех музеях знают о мозабитах-чеканщиках, мастерах орнамента, медниках.

А ковры Мзаба! Знатоки, объездившие всю страну, чаще всего покупают ковры именно здесь. А ювелирные изделия из меди, латуни, серебра, золота! Их делают в Мзабе на все вкусы и финансовые возможности.

Города мозабитов выглядят много зажиточнее других; или, быть может, это кажется из-за величественной размерности их жизни? Особая деликатность в отношениях. Старики при встрече обязательно дважды «целуются», прикасаясь друг к другу щеками. Старик мозабит с ребенком на руках: морщинистые руки старика перебирают волосики ребенка с такой нежностью, слезящиеся и уже плохо видящие глаза сияют такой любовью, что понимаешь — перед тобой выражение необыкновенного чадолюбия. Общинный строй накладывает, разумеется, печать на характер людей. Но с другой стороны — без помощи «мира», как говорили в старину, человек ни за что не смог бы выжить в скалистой пустыне.

Напомню: девять веков они слаженно и ежедневно качают воду.

Вот издалека послышалось тихое завывание, потом громче, громче. Идущий навстречу мозабит охотно поясняет: «Начинается сирокко...» Нельзя сказать, чтобы это слово действовало ободряюще. Иногда думают, что сирокко — это ветер. Но ветер — это движение воздуха, а во время сирокко движется песок. При этом он свистит и грохочет, тучей закрывает небо, забивается в рот и уши. Каким-то чудом песок проходит сквозь глухие стены. Странное состояние — сидишь в помещении, и двери закрыты, и окна, если они вообще есть, наглухо закрыты плотными жалюзи, но чувствуешь, как голову, стол, ковер покрывает тончайший слой песка.

Самое страшное — что он начинает заносить колодцы и основания пальм. Эти пальмы хитро спрятаны в низинах, куда нещедро льют воду. Дождавшись наступления ночи, когда сирокко стихнет, мозабиты с факелами и корзинами вереницей отправляются к своим пальмам, чтобы откинуть песок. Правда, сирокко может продолжаться и двое и трое суток. Тогда и у оснований пальм, и над укрытыми шкурой колодцами появляются песчаные холмы. Все мозабиты, от мала до велика, выходят откапывать свои колодцы и вновь вытаскивать наверх воду. Такова уж их жизнь.

Мне вспомнилась короткая арабская басня, которую рассказал Карл Маркс в письме из Алжира дочери Лауре:

«Некий перевозчик держал наготове в бурной реке маленький челн. Желая перебраться на противоположный берег, в него садится философ. Происходит следующий диалог:

Философ: Перевозчик, ты знаешь историю?

Перевозчик: Нет!

Философ: В таком случае ты потерял половину жизни!

И вновь спрашивает философ: Изучал ли ты математику?

Перевозчик: Нет!

Философ: В таком случае ты потерял половину своей жизни!

Едва философ успел произнести это, как ветер опрокинул челн, и оба, и философ и перевозчик, оказались в воде; и тут кричит перевозчик: Ты умеешь плавать?

Философ: Нет!

Перевозчик: Тогда твоя жизнь потеряна вся целиком.