Вокруг Света 1960 № 08 - [4]

27 июля. Наконец мы в пути. Шествие живописное. Разноцветные байдарки растянулись за кашляющей моторкой. Наша розовая «Экзотика» замыкает караван. Впереди «астрономические» суда москвичей — «Пласкетта», «Космогония», «Вега» и «Парсек».

Недалеко от устья Чамбы Подкаменная Тунгуска, прорезая гряду изверженных пород, образует небольшой, так называемый Чамбинский порог. Собственно, это не порог, а скорее большая каменистая шивера, длиной около 100 метров, с бурным извилистым фарватером, окаймленным крупными серыми глыбами траппов. Спокойная доселе река с шумом и с грохотом несется среди каменистых нагромождений, образуя буйные пенящиеся валы. Надо умело лавировать в этом кипящем хаосе, чтобы не налететь на чуть приоткрытую водой огромную сглаженную глыбу, лежащую посредине реки.

В соответствии с таинственными законами статистики ежегодно на этом пороге гибнет определенное количество лодок. Немало сил пришлось нам положить, чтобы действие этих законов не распространялось на нас. В поединке с ловкостью и упорством статистика отступила. Мы одолели порог и расположились на ночлег.

28 июля. После могучей Тунгуски Чамба показалась нам какой-то игрушечно-миниатюрной, но в то же время необычайно привлекательной. Ее крутые, густо залесенные берега окаймлены неширокой полосой лугов, покрытых пестрым узором трав и цветов. Моторка, весело татакая, быстро несется вперед, оставляя за собой пенистый след. За ней, мерно покачиваясь на волнах, скользят наши байдарки. Небрежно развалясь на сиденьях, мы наслаждаемся быстрой ездой, прекрасной погодой и восхитительными видами.

Но вот ритмичный стук мотора сменяется каким-то надрывным кашлем.

Мотор ревет, захлебывается, надрывно воет. Это очередной перекат. Как их много на Чамбе!

Часть ребят вылезает из байдарок и совместно с мотористами под надрывное «раз-два — взяли!» начинает протаскивать моторку и глубоко» сидящую груженую лодку через перекат. Резиновое дно выгибается, и по спине невольно пробегает легкая дрожь при мысли, что камень может оказаться достаточно острым. Это значит, что все наши запасы продовольствия рискуют превратиться в полужидкую кашеобразную» массу.

К счастью, все обходится благополучно, и, преодолев очередное препятствие, мы вновь плавно скользим? по спокойной поверхности Чамбы. Неожиданно впереди раздается чей-то громкий крик. Передние байдарки сбиваются в кучу. Моторка останавливается, и мы видим барахтающиеся у берега человеческие фигур», полузатонувшую «Пласкетту» с распоротой носовой частью и медленно плывущий рюкзак. Первая серьезная авария.

На крутом завороте реки моторка рванула переднюю байдарку, которая не успела развернуться и опрокинулась, зацепившись к тому же носовой частью за корягу.

Все в общем обошлось благополучно, если не считать кое-какой утонувшей мелочи и отдельных подмоченных вещей. Пришлось сделать длительную остановку.

30 июля. Вечером добрались до знаменитого Чамбинского порога. Здесь весной 1927 года едва не утонул Кулик, оборвавшийся с берега и упавший в воду при протаскивании лодки вверх, по течению. Кстати, кинооператор, снимавший этот момент, хотел броситься на помощь Кулику, но боязнь потерять такой исключительный кадр заставила его остаться на месте И с удвоенной энергией продолжать процесс съемки. Кадр действительно вышел очень эффектным. Хорошо, что Кулик умел плавать.

После порога русло Чамбы начало заметно сжиматься. Темпы нашего продвижения резко снизились, однако все же к вечеру мы добрались до базы разведывательного участка.

Это небольшой поселок, состоящий из нескольких добротно срубленных домиков и расположенный на высоком обрывистом берегу Чамбы. Около поселка находится глубокий карьер. Здесь добывают исландский шпат.

Интересна история открытия этого» месторождения. В 1930 году Янковский во время охоты выстрелил по пролетавшему мимо глухарю. Глухарь упал и застрял на середине крутого откоса, спускавшегося к руслу реки. При попытке достать добычу Янковский оборвался и, пытаясь удержаться, схватился рукой за выступающий камень, вместе с которым покатился вниз. Камень удивил его своей формой и своеобразной сероватой матовой поверхностью. Янковский расколол его и был потрясен, увидев, как невзрачный серый камень распался от удара на ряд прозрачных ромбоэдров, красочно засверкавших при свете заходящего солнца. Внимательно осмотрев один из ромбоэдров и установив в нем наличие двойного лучепреломления, Янковский вспомнил, что таким свойством обладает ценное оптическое сырье — исландский шпат.

Среди гальки, на перекате, расположенном у подножия этого откоса, им было найдено большое количество прозрачных как хрусталь кристаллов этого ценного минерала. Этот перекат Янковский назвал Хрустальной шиверой, под каковым наименованием он числится и сейчас.

1 августа. И вот мы снова в пути. Ярко светит с неба ласковое летнее солнце. Весело тарахтит моторка, и наши байдарки с тихим журчанием быстро скользят вперед.

15-километровый отрезок пути от Хрустальной шиверы до устья Хушмо порадовал нас — здесь оказалось всего лишь четыре небольшие, сравнительно легко проходимые шиверы. Через два с половиной часа мы уже были у устья Хушмо.