Вокруг Гекубы - [6]

– И вкусно?

– Прелесть! А вот и он! – с этими словами Лира вытащила из-под ковра ключ. – Дайте-ка руку, не пойму, как снимается эта железяка.

Некоторое время Лира возилась с замком, потом Ида Клэр сказала недовольно:

– Пустите, я сама. Вы не умеете.

Теперь уже Ида склонилась над браслетом Лиры, пытаясь расстегнуть его. В конце концов ключ, не выдержав, переломился, а наручники закрылись еще на один щелчок.

– Ах! – дружно сказали пленницы.

– Это вы виноваты! – заявила Офирель, спеша отвести подозрение, что ключ треснул еще у нее в руках.

– Не будем выяснять степень виновности, – сказала пиратесса, выдавая своей лексикой богатый опыт по части судопроизводства. – Лучше подумаем, что нам делать? Мы с вами, голубушка, связаны одной цепочкой, и ссориться нам не следует. Милочка, давай дружить?

– Давай! – подхватила Лира, и новоявленные подруги направились к выходу.

– С тобой мне будет спокойнее, – говорила Ида, – да и тебе тоже. Этот Модест, он ужасный человек… Кстати, – добавила она громко, – Модест, займитесь пленными и добычей.

Чмокнул входной клапан, гофрированная глотка коридора поглотила женщин.

– Позвольте представиться, – выступил золотопогонник, – Модест фон Брюгель! – он покосился на генеральский эполет и честно добавил: – Подпоручик.

– Что вам от нас надо? – устало спросил Крыжовский.

– Не изображайте наивных детишек! – оскорбился фон Брюгель. – Что может понадобиться пиратам? Добыча – корабль и пленники. И все, что есть на корабле. Например, из этой колючей дубины, – он указал рукой на Ангама Жиа-хп, – должны получиться неплохие комод и вешалка для шляп. Я поставлю ее в своей каюте.

– Протестую! – сказал Ангам Жиа-хп. Дикторский голос зазвенел гневными нотками.

– Так ты не полено?! – вскипел барон. – Значит, ты меня нарочно изодрал? Ладно же! Быть тебе комодом! А пока ты у меня посидишь в клетке!

Однако никаких шагов к осуществлению угрозы подпоручик не успел предпринять, и все из-за того, что женщины никогда не закрывают дверей производственных помещений. Настоящий момент не был исключением, пленка входного клапана оказалась откинутой, и в приоткрытую дверь влетело около десятка ремонтников-цементаторов, неловко выпущенных Стойко Бручем и потому уцелевших во время катастрофы.

– Осы! – взвизгнул Модест. – Только не это, у меня аллергия!

– Осы! – испуганным эхом откликнулся Педро, и в этот момент один из ремонтников всадил жало-зонд ему в губу.

– Ой! – вскрикнул замурованный негодяй, и сразу же ремонтники-цементаторы бросились на него, облепив нос и щеки.

– О-о-у-у!.. – выл несчастный.

В конце концов он не выдержал и замахал руками, отгоняя от своей физиономии крошек, добросовестно исследующих странную заплату. Неожиданно освобожденный Крыжовский перелетел через рубку и с разгону врезался в многострадальный экран кругового обзора. Зазвенело стекло, шумно хлынула вода. Вдалеке послышался топот бегущего оптика.

– О-о-о!.. – стонал Педро, прикрывая руками изувеченную распухшую рожу.

– Закрой рот, воздух выходит! – сердито приказал мокрый Крыжовский.

Педро умолк, и ремонтники, убедившись, что заплата, несмотря на свою необычность, герметична, улетели. Крыжовский, боевой дух которого угас, залитый холодным душем, нерешительно взялся за стенку бокса.

– Хватит драться, – сказал вдруг Модест. Он тоже был мокр, с козырька фуражки свисали водоросли. – В конце концов, это не дело, просыхать не успеваем. Так и простудиться недолго, инфлюэнцу схватить. К тому же ваше положение безнадежно, вы тут один, а нас пять с половиной. Предлагаю почетный плен.

Крыжовский в знак согласия подошел к гузгулаторию и поставил на место стенку, скрыв от нескромных глаз полощущиеся желтые носки.

– И чего вы добились? – спросил он. – Кораблем управлять вы не умеете…

– Сумеем, – пообещал многоопытный подпоручик конно-артиллерийского полка.

Экран засветился, но тускло, поскольку разрядников не хватало. Запасы тины, икры и улиток тоже подходили к концу. Но изображение все же прояснилось, и Крыжовский увидел, что на шхуне готовят сеть. Пираты всегда были неплохими рыбаками, к тому же присутствие молчаливого конкурента с удочкой подбадривало их. Бесконечные мили пеньковых канатов мелькали в мозолистых руках, на палубе чинили ячеи, навешивали ряды поплавков из пустых кокосовых орехов. Но вот сеть готова, и несколько молодцов, перекрестившись и закатав штанины выше колен, спустились с корабля и принялись обводить бреднем «Конан Дойла». Переплетения веревок, рассекшие созвездия, казались прутьями решетки.

На шхуне подняли якорь, межзвездный пассат надул паруса, и корабли, плененный и пленивший, тронулись в путь. Скорость превысила восемьсот квадрильонов узлов, созвездия поворачивались, меняя очертания, и исчезали за кормой. А впереди мрачно и безобразно вырастало опасное, непроницаемо серое пятно.

– Стойте! – закричал Крыжовский. – Мы там погибнем! Это же Гекуба!

– Мы не погибнем, – ответил Модест фон Брюгель, указав рукой вперед, где на корме летящей на всех парусах шхуны бронзовело название: «Заря Гекубы».

Дин Крыжовский обреченно опустился в кресло. Пираты, сидя кружком на полу, жевали незрелую клюкву.