Воины Света. Тайна Кранга - [141]

— Вывод постфактум, — сухо сказал Трузензюзекс. — Очень проницательно с твоей стороны, брат. Однако так как я в этом отношении лишь чуточку осведомленней тебя…

— Спорно!

— …то я брошу это дело. Тар-айимы, как ты говоришь, были вполне способны усиливать природу — извините за каламбур.

— Я бы предположил тогда, что это объясняет случившееся с нашим рафики Никососом, — пробормотал вполголоса Малайка. — Как только его челнок вошел в район действующих вибраций…

— Деструктивное колебание? — добавил Цзе-Мэллори.

— Растрясло на куски? Возможно, — согласился Трузензюзекс. — Или они вызвали аварию, или ослабили атомную структуру. Даже в том, что было, вероятно, самым безопасным местом на планете, вибрации — «музыка», если вам угодно — чуть не развалили мой скелет. Устройство не невозможное. Фантастическое, но возможное. Меня лично больше интересует метод, применяемый для ликвидации их звездолета.

— Ндийо, — согласился Малайка. — Как насчет этого? Он и близко не подходил к атмосфере и поэтому не мог попасть в капкан слоев ветроблеска.

— Если бы Кранг вдобавок к поддержанию непроницаемого защитного экрана вокруг планеты не имел также способностей к нападению, то он был бы не более чем патовым устройством, — продолжал транкс. — Устройство целиком оборонительного характера противоречило бы всему, что мы знаем о психологии тар-айимов. И вы все знаете, как к концу нашего тяжкого испытания столь значительно изменилось качество вибрации. Так вот, Флинкс, ты говоришь, что чувствовал уничтожение другого звездолета, и все же не было никаких признаков взрыва? Ни вспышки, ничего?

Безопасный вопрос, и это он едва ли мог отрицать.

— Совершенно верно, сэр. Он просто… пропал.

— Гм! Подозреваемая возможность, вероятно, никогда не будет подтверждена, но… помни, что наш корабль находился на очень небольшом расстоянии и все же явно не пострадал… Я подозреваю, господа, что Кранг — это гравитационный генератор — но такой мощи, о какой не мечтали даже древние Боги.

Он посмотрел прямо в лицо Малайке.

— Капитан, что произойдет, если гравитационное поле диаметром приблизительно в один сантиметр и с полем, равным по силе поверхности нейтронной звезды, столкнется с реальной массой?

Смуглое лицо Малайки в изумительно короткой последовательности отразило озабоченность, понимание и изумление. А голос отразил все три состояния.

— Маниса! Это пустит в ход Прерывистость Шварцшильда! Но это же…

— Невозможно? — улыбнулся Трузензюзекс. — Простите, капитан, но как же еще это можно объяснить? Для генератора необходимой такому полю энергии понадобится корабль размером с планету… Намного проще использовать планету, а? И помните, нет никаких свидетельств взрыва. Конечно же, нет. Даже свет не может убежать от поля такой силы! А гравитация следует закону обратного квадрата. Поэтому наш корабль практически не подвергался опасности. Более идеальное избирательное оружие трудно и вообразить. Всего лишь в километре от мишени вы даже не заметите такого поля. Но коснитесь его и — пшик! Мгновенно перестанете существовать! Надеюсь, что у всякого хватит здравого смысла, капитан, не баловаться чересчур с таким устройством.

Голос транкса обрел чеканность стали.

— Мы совершенно недостаточно знаем об управлении таким полем. Что если мы не откроем способ уничтожения такого поля? Кранг-то явно может это сделать — как именно, я и вовсе не могу себе представить. Но если будет спущено такое неуправляемое поле, то оно просто будет бродить по вселенной, заглатывая… все.

Тут в каюте стало тихо.

— Но, я думаю, на это мало шансов, — продолжал он более бодро, — если наш юный друг не сможет опять активизировать механизм. Не говоря уж о том, — добавил он, — чтобы столь успешно управлять им.

Флинкс уже некоторое время прочитывал грядущее завуалированное обвинение. Он знал, что его требуется опровергнуть. Они не должны думать, что он способен управлять таким угрожающим оружием. Особенно, напомнил он себе, когда он сам не был уверен в этом.

— Я же говорил вам, сэр, я не знаю, что случилось. Машина управляла мной, а не наоборот!

— И все же, — многозначительно сказал транкс.

Было бы легко перестроить мозг инсектоида так, чтобы тот просто принял объяснение Флинкса за чистую монету. Слишком легко. Кроме того, идея преднамеренно вмешиваться в глубочайшие мыслительные процессы другого была слегка отталкивающей, когда мозг, о котором шла речь, был признанно мудрее его собственного.

— Сила, — напомнил он себе, — не знание.

В будущем ему понадобится много последнего.

— Послушайте… — он думал быстро. Теперь это стало легко. — Что касается «управлением» этим устройством, то вы сами говорили, что машина состоит из бесконечных сложных цепей. Коль скоро ее включили, она вполне способна справиться с ситуацией к собственному удовлетворению Я всего лишь послужил чем-то вроде водородной «свечи», включающей КК-двигатель.

— Гм! А как вы объясните, что она предприняла именно такие действия, какие мы увидели и почувствовали?

— Может быть, корабль Никососа сделал движение, истолкованное машиной как враждебное, и она ответила, как положено. Наверно, она просто была настроена и готова, когда я вступил в нее. Я, безусловно, мало отличаюсь от прочих здесь присутствующих. (Ложь!) Вероятно, мой дар, или талант, или как там вам угодно называть его имел к этому какое-то отношение. Вспомните, когда я первый раз вступил в нее, он ничего не вызвал.