Воины Света - [68]

Эвинг не изменил положения. Он все еще держал в руках блок, устремив взгляд в непроницаемые глубины переплетения проводов. Хан, Лизендир и Устеин стояли рядом, но Эвинг не реагировал, просто не замечал их.

Лизендир спросила:

— Больше у него нет оружия?

— Нет, — ответил Хан, а Устеин взволнованно заговорила:

— Сначала я не поняла, что собирается делать Хан, а потом смекнула. Хорошая штука! Я бы до этого не додумалась. Смотри!

Она подошла к Эвингу и взяла из его рук блок. Для этого пришлось приложить усилие, так как он не желал выпускать его. Но вот Эвинг вздрогнул, зашевелился, все еще продолжая смотреть туда, где только что был блок.

Устеин подошла к нему сзади и ударила под колени, а затем подхватила, чтобы он не упал на спину. Она повернулась к Хану:

— Прекрасная штука! Но это стоило мне моего блока — слишком дорогая цена за таких, как Эвинг.

— Что же случилось?

В голосе Устеин прозвучал гнев.

— Я же говорила тебе, что если долго смотреть в него, он захватывает. Именно это и произошло с Эвингом, и теперь в блоке его дух. Теперь тот, кто будет пользоваться блоком, часть его духа перенесет в свой мозг. Если его дух силен, то он может полностью завладеть тобой.

— Как это может быть? Это же просто гипноз!

— Нет, нет. Это очень опасно. Этого нельзя допускать. Нельзя, чтобы кто-нибудь пользовался им.

С этими словами Устеин изо всех сил стала мять сплетение проводов, стараясь не смотреть на них. Затем она бросила исковерканный моток на пол и начала его топтать, пока он не превратился в комок и стал неузнаваемым.

— Лизендир, у тебя пистолет. Сделай узкий пучок света, узкий и мощный. Сожги блок, уничтожь! Расплавь!

Ее повелительный голос не допускал возражений.

— Не думайте об Эвинге. Он жив, только лишен разума. И я не знаю способа вернуть его. Пистолет! Быстрее! Нужно сделать это сейчас, пока я еще решительна. Потом будет поздно.

Лизендир настроила луч пистолета, направила его дуло на моток проволоки и стреляла до тех пор, пока на полу не остался комок оплавленного серебра.

Устеин долго смотрела на него, затем вздохнула и снова стала сама собою. Изменения в ней происходили постепенно. Хан даже не заметил, что она стала нормальной.

— Ну вот. Дело сделано. Это тело не может быть полезным нам, его можно выбросить в ночь.

— Но он еще жив! Может, попытаться вылечить его?

— Нет. Он все равно скоро умрет. Блок забрал от него все, в том числе жизнь. Он оказался более чувствительным к нему, чем я или Хан, менее защищенным. Блок захватил его, когда он был в твоих руках, Хан. Так мы скажем в твоем мире. Нам поверят.

— Мы не можем как-то помочь ему? Привести его в чувство?

— Нет. Я не знаю никого, кто оправился бы от этого. Посмотри на Эвинга — он уже мертв. Не могу сказать, как это происходит, но знаю, что это неминуемо. Когда блок захватывает человека, он должен быть очищен огнем. Если бы мы сейчас не уничтожили его, то им воспользовалась бы я, и мой дух вошел бы в блок, а дух Эвинга поселился в моем теле. Вы получили бы Эвинга в моем теле, и не думаю, чтобы вам хотелось этого.

— Ты можешь сделать новый блок? Или взять другой у злат?

— Нет. Ни то, ни другое. Все блоки индивидуальны, в чужом я буду видеть ложь. Помнишь историю с Карен и Джолиси? Так вот в чужом блоке я вдруг вижу, что Джолиси убивает Карен каким-нибудь страшным способом. Сильные эмоции останутся, но примут другое выражение. Понимаешь? В блоке есть только «как», а не «что». Это я наполняю содержимым «что».

Устеин наклонилась к телу Эвинга и стала подталкивать его к люку, чтобы вытолкнуть в космос. Лизендир подошла помочь. Он был не тяжел, и девушки без труда справились. Хан открыл люк, тело Эвинга исчезло.

Наконец, они вернулись к пульту, и Хан выставил курс прямо на Сибрайт, затем показал Устеин ручку запуска двигателей и сказал:

— Возьмись за нее покрепче и поверни.

Девушка улыбнулась Хану, посмотрела на Лизендир и нерешительно повернула ручку. Корабль лег на обратный курс. Устеин еще долго не отпускала ручку, опасаясь, что иначе все окажется сном. Наконец, она убедилась в реальности происходящего и отпустила ручку, чему-то улыбаясь.

Эпилог

Конец? Какой конец? Я знаю только начала.

Вальдолин Тлан

На планете Кентен, первом доме леров после того, как они покинули Землю, царила весна, ранняя весна — время года, когда появляется первая зелень и теплые солнечные дни перемежаются холодными, напоминая, что зима еще жива и надеется остаться на планете.

По городку, расположенному на берегу пролива, соединяющего два больших города, Хан возвращался в чайный-домик. Там его ждала Устеин. Он шел, наслаждаясь теплым дождем, сырым ветром, запахами моря, и обдумывал свое донесение Хетрусу.

Хетрус направил его сюда, в маленький городок Пленкхандер, названный так в соответствии с законами леров, которые гласят: чем меньше город, тем длиннее у него должно быть название.

Но донесение мало беспокоило его. Оно было, скорее, формальностью, так как роль Хана в событиях на Рассвете закончилась по его собственному желанию — в основном этого хотела Устеин. Они все трое прилетели на Кентен в городок Пленкхандер провинции Яльвен, чтобы выдать замуж Лизендир и самим зажить нормальной жизнью. Хан размышлял, проходя мимо залитых дождем витрин магазинов, что приключения хороши для тех, кто их ищет, а лично он их больше не хочет, насытился. Пусть мечтают о подвигах те, кто всю жизнь провел за прилавком магазина.