Воины Солнца и Грома - [3]

— Ну, Ласточка, отдохнула, а теперь лети во весь опор. Волк позади — Черный Волк!

Провожаемые удивленными взглядами пастухов, два всадника стегнули коней и понеслись на восток. Но и у преследователей были такие же быстрые, выносливые степные кони, и вскоре отряд Сауархага можно было различить и обычным зрением. Волхв резко развернул лошадь и вынул из-за пазухи резной деревянный гребень:

— А не хочешь ли, пес степной, лесных чар попробовать?

Прошептав заклятие, Вышага метнул гребень. Тот упал на дорогу, и вмиг поперек нее, от кургана до кургана, выросла густая стена деревьев и колючего кустарника. Преследователи попытались ее объехать, но стоило им сунуться к другому проходу между тянувшимися длинной цепочкой курганами, как перед ними вырастала новая зеленая преграда. Тогда Сауархаг сделал несколько знаков рукой, и деревья запылали. Следом занялся ковыль, но ветер дул на восток, и вскоре сарматы смогли продолжить свой путь по выгоревшей степи.

А двое беглецов уже увидели впереди высокий, почти в два человеческих роста, земляной вал. Края его уходили за горизонт. Вдоль вала тянулся глубокий ров, в одном месте перекрытый деревянным мостом. За ним в валу был проход, а затем — курган, увенчанный каменной башней. Выбежавшие из башни греки в гребенчатых шлемах с тревогой вглядывались в надвигающуюся стену дыма и пламени.

— Стойте, варвары! Куда? Сами небось подожгли степь по пьянке? А ну, платите за проход!

Стоявший впереди краснорожий грек нетвердо стоял на ногах и с трудом придерживал плохо застегнутый панцирь.

— Поменьше приноси жертв Дионису, эллин! Мы подданные Фарзоя, великого царя аорсов. и ничего платить не должны, если едем без товаров.

— Врите больше! У сарматов таких волос не бывает. Вы, наверное, эти… будины… гелоны… в общем, шишкоеды лесные, так про вас говорят. И пишут! — важно поднял палец грек.

— Так ты еще и книги читаешь? А там не сказано, что ни будинов, ни гелонов в наших лесах давно нет, а есть венеды? И про венедских магов ты тоже не читал? Ничего, сейчас сам увидишь.

Вышата достал небольшое вышитое полотенце, бросил его в ров, прошептав что-то, — и тот вмиг наполнился бурлящей водой. Волны, вздымавшиеся выше вала, разметали мост. А оба всадника вдруг обратились на глазах пораженных эллинов в двух увешанных оружием медвежьеголовых демонов. Хватаясь за амулеты и поминая всех обитателей Олимпа и Аида, греки бросились в башню. Когда еще один варвар-чародей, на этот раз сарматский, прискакал с целым отрядом и принялся заклятиями усмирять бушующую воду, стражи Киммерийского вала не посмели и носа высунуть из своей твердыни.

— Как ты их обморочил, волхв? — спросил на скаку Ардагаст.

— Да показал им тех, за кого они нас, лесовиков скифских, считают.

Звонкий хохот мальчишки разнесся по степи, сливаясь с сочным смехом умудренного мужа.

За валом местность изменилась. Появились усадьбы-крепости с высокими башнями, села, окруженные каменными стенами, пшеничные поля, сады.

— Может, укроемся у кого, а, Вышата?

— Тут теперь одни греки живут, которых Асандр поселил. Они нас, варваров, и на порог не пустят.

А стук копыт сзади становился все отчетливее. Вот уже на горизонте появилось облако пыли, вот ветер унес его и показались сами преследователи — неутомимые и безжалостные, как стая волков, с человеком-волком во главе. Вышата резко осадил коня и сделал Ардагасту знак остановиться. Потом расстегнул рубаху и снял с шеи золотой амулет: пять грифоньих голов, загнутых в одну сторону, по ходу солнца, вокруг отверстия.

— Надень это, Ардагаст. Оберег Огнеслава, великого волхва, не должен попасть в волчьи лапы. Скачи быстрее, туда, к Золотому кургану, а я их задержу. Найди в Корчеве Элеазара-медника, иудея. Скажешь ему: «Да светит тебе Солнце, брат». А он ответит: «Да светит Солнце всем людям».

— Я не брошу тебя. Будем биться вместе! Вышата покачал головой:

— Это бой волхвов. — Он показал на высокий курган, обложенный пепельно-серым камнем. — Вот могила Агара, великого царя скифов. Тебе его дух помогать не станет — ты сармат по матери, а мне поможет. Держись Золотого кургана, он тебя защитит, и берегись кургана Черного. Ну же, скорее, во имя Солнца!

Свернув с дороги, Вышата поскакал к серому кургану, а Ардагаст — дальше на восток, вдоль подножия горной гряды, увенчанной цепочкой курганов. Над самой высокой горой устремлялась в небо огромная насыпь, подпертая снизу стеной из неотесанных каменных глыб, словно уложенных великанами. От нее на север тянулся еще один вал.

Подъехав к стене, мальчик стал искать глазами проход в валу и, не выдержав, оглянулся назад. От дороги до пепельного кургана встала стена золотисто-красного пламени. На нее с запада надвигалась другая огненная стена — черно-красная. Клубы дыма поднимались над степью, раскаленный воздух дрожал. На кургане стояли два всадника — Вышата и высокий, могучий скиф в кафтане и башлыке, сиявших от множества золотых украшений. Скиф слал стрелу за стрелой в Сауархага и его сарматов, но стрелы, пролетев одну пламенную стену, сгорали в другой. То же происходило и с сарматскими стрелами. Когда сарматы попытались подняться на гряду, огненная стена запылала и над ней. И такой же неуемный, отчаянный огонь вспыхнул в сердце мальчика. Он готов был помчаться назад, на помощь волхву, но вдруг услышал женский голос: