Воины - [46]

И наконец, можно ли выразить это понятие в числовом эквиваленте? Составить формулу, например? Какое количество партнеров за какое количество лет делает женщину шлюхой?

— Ну вот, предположим, — говорила одна из женщин, — предположим, раз в месяц ты идешь и пропускаешь пару...

— Пару мужиков?

— Пapy рюмок, идиот, и тебя тянет пококетничать, слово за слово, и ты приводишь кого-нибудь к себе домой.

— Раз в месяц?

— Ну, бывает.

— Это выходит двенадцать мужиков в год.

— Ну, долго так продолжаться не может, рано или поздно одно из таких легких увлечений перерастет во что-то серьезное.

— И вы поженитесь и будете жить долго и счастливо?

— Ну, по крайней мере год-другой вы будете хранить верность друг другу, это сильно сократит количество увлечений, верно?

Во время этого разговора она почти все время молчала. А чего вмешиваться-то? Разговор успешно развивался без нее, и она могла спокойно сидеть, слушать и размышлять, какое место отведено ей на том, что кто-то из присутствующих уже успел окрестить «шкалой от святой до шлюхи».

— Вот с кошками, например, все понятно, — сказал один из мужиков.

— А что, кошки могут быть шлюхами?

— Да нет, с женщинами и кошками. Если у женщины одна кошка или даже две или три, она просто любит животных. А вот если четыре и больше, то она уже сумасшедшая кошатница.

— Начиная с четырех?

— Ну да, именно начиная с четырех. Но со шлюхами, похоже, все куда сложнее...

Кто-то сказал, что все усложняется тем, есть ли у женщины постоянный партнер, муж там или просто любовник. Если нету и она находит себе мужика раз шесть за год, то она точно не шлюха. А вот если она замужем и при этом продолжает трахаться на стороне, это меняет дело, верно?

— Давайте говорить конкретно, — сказал один из мужчин одной из женщин. — Вот у тебя сколько было партнеров?

— У меня?

— Ну.

— В смысле, за прошлый год?

— За прошлый год или за всю жизнь, как хочешь.

— Ну-у, чтобы отвечать на такие вопросы, мне, как минимум, надо выпить еще!

Заказали еще выпить, и разговор перешел на игру в откровенность, хотя Дженнифер — эти люди знали ее как Дженнифер, в последнее время это было ее основное имя, — так вот, Дженнифер казалось, что откровенностью тут и не пахнет.

А потом настал ее черед.

— Ну, Джен? А у тебя сколько?

Увидится ли она еще с этими людьми? Вряд ли. Тогда какая разница, что она ответит?

И она ответила:

— Смотря как считать. Что считается, а что нет?

— В каком смысле? Минеты не считаются, что ли?

— Ну да, Билл Клинтон так и говорил, помните?

— Не, по-моему, минеты считаются!

— А когда руками — считается?

— Не, это точно не считается, — сказал один из мужчин, и с этим, похоже, были согласны все. — Хотя руками тоже неплохо, — добавил он.

— Ну, так как считать-то будем? Когда мужчина входит внутрь или как?

— Я думаю, — сказал один из мужиков, — что это вопрос субъективный. Если женщина считает, что было, значит, было. Ну так, Джен? Сколько ты насчитала?

— А если ты отрубилась и знаешь, что что-то было, но ничего не помнишь, это как?

— То же самое. Если ты считаешь, что было, значит, было...

Разговор пошел своим чередом, но она уже отвлеклась, обдумывая, вспоминая, прикидывая. Сколько мужчин, собравшись за столом или у костра, могли бы рассказать о ней друг другу, делясь впечатлениями? Вот, думала она, вот настоящий критерий, а не то, какая часть ее тела соприкасалась с его телом. Кто может рассказать? Кто может считаться свидетелем?

И, когда разговор затих, она сказала:

— Пятеро.

— Пятеро? Так мало? Всего пятеро?

— Да, пятеро.

С Дугом Праттером она договорилась встретиться в полдень, и вестибюле отеля неподалеку от его офиса. Она пришла пораньше и села так, чтобы наблюдать за входом. Он сам пришел на пять минут раньше, она видела, как он остановился, снял очки и принялся протирать стекла платочком из нагрудного кармана. Потом снова надел их и принялся осматриваться.

Она встала, он заметил ее, она увидела, как он улыбнулся. Улыбка у него всегда была обворожительная, оптимистичная, полная уверенности в себе. Тогда, много лет назад, эта улыбка была одной из вещей, которые нравились ей в нем больше всего.

Она подошла к нему. Вчера на ней был темно-серый брючный костюм; сегодня она надела пиджак с юбкой. Это по-прежнему смотрелось по-деловому, но куда более женственно. Более доступно.

— Надеюсь, ты не против немного прокатиться? — сказал он. — Тут поблизости есть места, где можно посидеть, но там слишком шумно, многолюдно и негде поболтать спокойно. И к тому же там тебя все время дергают, а я не хочу обедать второпях. Или ты спешишь куда-нибудь?

Она покачала головой.

— Нет, у меня весь день в моем распоряжении. Вечером мне надо быть на коктейльной вечеринке, но до тех пор я свободна как ветер.

— Ну, значит, торопиться нам некуда! Думаю, нам есть о чем поговорить, а?

Выходя из отеля, она взяла его под руку.

Того мужика звали Лукас. Она давно обратила на него внимание, и в его глазах читался определенный интерес к ней, но по-настоящему он заинтересовался ею, когда она сообщила, сколько сексуальных партнеров у нее было. Это он спросил: «Пятеро? Так мало? Всего пятеро?», и, когда она подтвердила это, он перехватил ее взгляд и больше не спускал с нее глаз.