Воины Клевера - [18]

– Х-хгы! – Разговаривать, пребывая в трансе, не получалось, и Ирил просто ткнул мечом (какой же боевой транс без оружия) в сторону точки.

Тахор от незваных гостей ничего хорошего не ждал.

– Взять! – вытянул он руку, и Ланья спущенной с цепи собакой рванулся к дальнему краю болота.

Когда Ирил пропахал где-то две трети болота, Тахор разглядел наконец (зрение у него было получше), кто именно пожаловал в гости.

– Тази-и-и-и… – тянущий душу крик разнесся над гнилой равниной.

Ирил резко остановился и заморгал, осматриваясь безумными глазами. Куда его занесло, еще предстояло осознать. Это для того, чтобы войти в боевой транс, требуется время, а для моментального выхода из него существует специальная команда, которую только что прокричал торк. Руки немного тряслись – с них стекало напряжение. Ирил глубоко вздохнул и вдруг понял, что тонет. Ноги по колено увязли в болотной жиже. И как выбираться? В любую сторону – грязь и вода.

Как-как? Как учили. Ирил плюхнулся в жижу, раскинув руки и стараясь стать как можно более плоским. Извиваясь и помогая себе руками, как плавниками, Ланья начал медленно вытаскивать ноги, прикидывая, в какой стороне может быть твердая кочка. Жадная грязь начала понемногу отпускать. Но проблемы на этом не кончились.

– Ири-ил! – Девичий крик разнесся над болотом, и черный силуэт внезапно обрел очертания, превратившись в Сову, бросившуюся на выручку «тонущему» Ланье, поднимая фонтаны брызг.

– Назад! Замри! – Вот чего сейчас Ирилу не хватало, так это девчонки, которая летела к нему по неверной тропе и в любой момент могла ухнуть в … Плюх.

– Ири-ил! – А вот теперь в голосе отчетливо звенел страх.

Тудыть её Тварей через гнилое бревно… Ланья в отчаянии повернулся в сторону, где остался Тахор. Наставник неспешно устраивался на поваленном дереве, доставая трубку: большому мальчику предлагалось справляться самому. Твоя гостья – твои проблемы. Ланья сжал зубы – Тахор прав. Что торк, находясь на расстоянии, может сделать такого, чего не может он сам?

– Руки раскинь, – закричал он в зеленоватое небо, – я иду.

Сил прибавилось неимоверно. Ноги выскочили из засасывающей грязи, как пробка из бутылки. Ланья пер вперед, как вельян. Вот она. Сова безумным взглядом выхватила его из окружающего марева. Ирил схватил тонкое запястье.

– Всё, всё в порядке, я держу, – прохрипел он – и вдруг перестал барахтаться.

Кто просил твердую поверхность?

– Вставай, путешественница, – Ланья немного неуклюже поднялся на ноги. Что там вокруг, неизвестно, но тут – всего полметра жидкой грязи, а под ним – твердая земля.

Больше всего Сова сейчас походила на обиженного ребенка.

– Я испугалась, – она тоже встала на ноги (по колено в грязи, конечно, неприятно, но не смертельно) и попыталась отряхнуться. Ирил иронично поднял бровь: тут и баня не сразу поможет. – За тебя, между прочим.

Она обвиняюще уставилась на него, как будто это лично он облил ее грязью. А вот тут Ланья расхохотался. Секундой позже залилась смехом и Сова.

– Ну ладно, детки, – Тахор, когда хотел, умел говорить очень громко. Его голос разнесся далеко над болотом. – Выбираемся. Пора мыться и чистить зубы.

– Пошли, – Ирил по-прежнему держал Сову за руку. Трудно было сказать, что преобладало у него сейчас в душе, он и сам не смог бы сказать, но руку ее он бы не выпустил ни за какие коврижки. – Покажу, как по болотам ходить надо.

Плюх – и уже по пояс в жиже. А Тахор, оказывается, умеет не только громко говорить, но и хохотать на всё болото…

Тогда они с Совой проговорили весь вечер. Торки не мешали. Собственно, они вообще не появлялись на глаза. Только каким-то образом на столе появилась еда да кровать в одной из пустующих комнат оказалась застеленной. Вечер длился и длился. А когда звезды на небе уже начали бледнеть, обещая погожее утро, Сова, улыбнувшись, пошла спать. Ирил еще долго потом стоял, привалившись к косяку двери в коридор, но постучаться в гостевую комнату так и не решился.

Три дня промелькнули, как взмах длинных ресниц Совы. Да, конечно, она обещала вернуться, а Ирил обещал наплевать на все запреты и появляться в городе чуть ли не каждую неделю. И они сдержали свое обещание. Но с каждым разом Тахору все труднее и труднее становилось поворачивать голову Ланьи в сторону обучения. Хотя торк не жаловался.

И все бы было хорошо, но в последнее время всё чаще Тахор мрачнел от известий, которые приносили его неведомые друзья. Лепестки всё активнее интересовались жизнью магов Пестика. Как магов Огненного Лепестка, так и местных, недоучек вроде Ланьи. Последние дни торк вообще ходил мрачнее тучи. «Что-то готовится», – бурчал он в ответ на все вопросы, с которыми к нему аккуратно приставал Ирил. И тут, как гром среди ясного неба, появилась Сова со своим рассказом о том, как ловко она обманула пятерку аталь. Желтых стрелков. Вторых по значимости бойцов Зеленого Лепестка после Изумрудных, гвардии Зеленого Принца. Что они забыли в Хайаре, забытом Несуществующими месте, куда даже торговцы-глеммы, известные своей страстью к деньгам, забирались только по острой необходимости, было совершенно непонятно. А тут на тебе, пожаловали. И не просто так, а «тебя искали». Ну, Ирила – это ладно, это понятно, а вот… «И меня». Её?! Зачем? Кто мог узнать, что она – халь разума?