Воин Матрицы - [18]

Шрифт
Интервал

Поэтому воины отказываются прислушиваться к своим мыслям, и через какое-то время эти мысли становятся менее настойчивыми, вследствие чего воины начинают сомневаться относительно того, кто они такие. Воины матрицы продолжают действовать, как если бы они это знали, и однако же их действия постепенно становятся более тонкими, текучими, спонтанными и непредсказуемыми. Теперь, когда у них больше нет «индивидуальности» (привычек), которой необходимо соответствовать, они могут создать себя.

Правило четвертое: воинам матрицы нечего проигрывать и нечего выигрывать, потому что матрице нечего им предложить и потому что матрица не может взять у них больше, чем уже взяла

Хуматонами движет в первую очередь их желания и страх, что что-нибудь помешает исполнению этих желаний. Они руководствуются внешними целями, которые сконцентрированы вокруг «я» и сформировались под постоянным давлением механизма страха и желаний. Хуматоны действуют механически, маниакально, эмоциональное отчаяние доводит их до состояния сдержанного, но постоянного бешенства. У воинов матрицы, наоборот, нет желаний, о которых можно было бы говорить. Они видят матрицу насквозь и понимают, что в ней нет абсолютно ничего, чего они могли бы пожелать. У них только одно желание — освободиться от матрицы, а так как матрица существует за счет желаний и крушения желаний (и страха крушения желаний), то желание воинов матрицы сводится к отсутствию желания — к желанию не желать. Воины ведут себя так, словно в их поступках есть смысл, словно поступки к чему-то ведут, но на самом деле, поскольку они знают, что их выслеживает смерть и ничто в этом мире не защитит их от нее, они не могут относиться к этому легкомысленно. Они действуют исключительно ради самого действия. Они ничего не продают, потому что у них нет ничего, кроме безупречного духа и цели, а это не продается. Они и не покупают, потому что им ничего больше не нужно. Следовательно, на рынке матрицы они ведут себя как равнодушные наблюдатели. Их настоящее дело не здесь, с хуматонами, а где-то еще. Поступками воинов движет не жадность и не нужда, а это позволяет извлечь максимум из того, что имеешь. Воины матрицы ничего не хотят, и поэтому все, что они встречают на пути, оказывается подарком, даром за безупречный дух. Так как они ничего не хотят и ни в чем не нуждаются, все, что попадается им на пути, не имеет никакого значения. Во всяком случае, оно не существует.

Правило пятое: Воины матрицы сохраняют энергию

К пустякам и безделушкам матричной жизни, за которыми непрестанно гоняются хуматоны, воины матрицы относятся с презрением и равнодушием. Они имеют дело с одной-единственной валютой — энергией. Они знают, что матрица создана для того, чтобы высасывать из них дух и жизненную силу, и поэтому уже на первом этапе осознают, что личной силы у них очень мало. Чем больше точек оттока (точек подключения к матрице) им удастся закрыть, тем меньше энергии они будут тратить на свои действия и тем больше энергии им удастся со временем накопить. Наконец наступит момент, когда энергии окажется достаточно, чтобы вообще отключиться и покинуть матрицу. Ради этой цели воины матрицы очень бережно расходуют свою энергию. Поскольку каждое действие, мысль, слово и чувство требует энергии, воины очень тщательно контролируют и регулируют все, что они чувствуют, думают, говорят и делают. Их действия — это их валюта, распорядиться которой можно как мудро, так и глупо. Воины матрицы знают, что их энергия либо перейдет к другим хуматонам, а значит, к матрице (хуматоны запрограммированы красть энергию у других, превращая тем самым жизнь в матрице в постоянное поле битвы многочисленных «я»), либо ее еще можно сохранить для собственного употребления. Как следствие, они не позволяют себе слишком много думать о других, а другим — о себе. Они воздерживаются даже от мыслей о себе, ибо «я» — это главная точка оттока энергии, точка главного подключения к матрице (в фильме она располагается на затылке). Сначала воины матрицы учатся отличать мысли и действия, которые повышают уровень энергии, от тех, которые его понижают, затем, шаг за шагом, искореняют последние до тех пор, пока не будут закрыты все точки оттока. И только тогда воины готовы покинуть матрицу, избежать судьбы живого гальванического элемента и обрести судьбу Просветленного.

Правило шестое: Чаша Грааля для воинов матрицы — не слава, а свобода

Воины не уподобляют себя другим. Свобода — это прежде всего свобода от мыслей, мнений и ожиданий, как собственных, так и чужих. Мысли берут свое начало в матрице, они — та сеть, в которую попались хуматоны. Хуматоны подключены к матрице на всех уровнях, в любом своем поступке. Точки подключения — это точки оттока, которые воин отыскивает и закрывает. Свобода означает для воина матрицы процесс отключения, отсоединения от всех и всего в матрице. Из программы воина должны быть удалены все точки контакта: собратья хуматоны, имущество, навязчивые идеи, привычки, желания, страхи, верования, цели и т. п. Не следует только путать это с разобщенностью, отречением и изоляцией. Воины матрицы не психопаты, не отшельники и не аскеты, бичующие себя в уединенных пещерах. Их отрешенность — не предлог для самопожертвования, а средство для достижения свободы. Воины матрицы присоединяются к своим собратьям хуматонам тогда, когда те ведут себя наиболее глупо, и относятся к ним с почтением и любовью, но не позволяют себе действовать так же глупо или помыслить себя частью группы. Если хуматон устремляет свой взгляд вовне, на те безделушки (поиск любви, пищи, денег, славы и в первую очередь социального признания), которые матрица использует для отвлечения, взгляд воина обращен вовнутрь, он всматривается в бездну своего небытия. Воины матрицы знают, что свобода влечет за собой полное уничтожение ложного «я» «жизни» в матрице, и потому не испытывают никакого интереса и привязанности к вещам из той жизни. Парадоксально, однако, то, что убежденность в том, что через мгновение все это исчезнет, не мешает им с благодарностью любоваться этим миром, ибо они знают, что вся эта прекрасная иллюзия (до тех пор, пока они к ней безразличны) — средство для достижения свободы.


Рекомендуем почитать
Вырождение. Современные французы

Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.


Несчастное сознание в философии Гегеля

В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.


Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых

В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.


Зеркало ислама

На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.


Ломоносов: к 275-летию со дня рождения

Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.


Онтология поэтического слова Артюра Рембо

В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.