Воин-любовник - [56]

– Отправляйся на Ринкон-Хилл по адресу, который я тебе скажу, и спроси Акиру Комацу. Когда тот выйдет, передай, что тебя послал Джейк и просил захватить оба меча – его и мой. Затем отвези его в Китайский квартал. По прибытии тебя будут ждать еще две монеты. Так что поспеши. – Джейк продиктовал название улиц и номера домов по обоим адресам. Все запомнил?

– Вы собираетесь дать, взбучку этим косоглазым, приятель? – С этими словами возница сплюнул на землю. – Тогда я мог бы и бесплатно выполнить ваше поручение.

Джейк напрягся и тихо, не скрывая сарказма, предупредил:

– Мой приятель тоже выходец из Азии, приятель. Правда, он не китаец, а японец. Он настоящий воин, поэтому ради собственной безопасности обращайся к этому достойному человеку с должным уважением. Если ты, даже не желая того, нанесешь ему оскорбление, то легко можешь расстаться с головой.

– Да, да. Конечно, – поспешно согласился возница, трогаясь.

Потом Джейк подхватил едва передвигающих ноги бандитов, запихнул их во вторую коляску и назвал вознице адрес дома Чэня. У дома он дождется Акиру, а потом нанесет визит главарю тонга.

Джейк не стал стучать в дверь молотком в виде бронзовой фигурки дракона, не стал дожидаться, пока выйдет слуга.

Он просто вышиб ее ногой.

Щеколда отскочила, и дверь, повернувшись на петлях, со всего размаху врезалась в стену.

Сжимая в руках катану, Джейк ворвался внутрь, готовый к встрече с двумя телохранителями, о которых он помнил еще с первого посещения.

Они атаковали его с двух сторон, размахивая любимым оружием китайских наемников – остро заточенными плотницкими топорами.

Джейк понимал, что сначала нужно обезвредить противника справа, чтобы не получить смертельный удар со спины, и он рукояткой меча ударил его по запястью. Послышался хруст сломанной кости. Здоровенный детина взвыл и с проклятиями уронил топор. Не теряя ни мгновения, Джейк ударил его коленом в пах, после чего тот был уже не опасен.

Резко обернувшись, Джейк краем глаза заметил блеск металла – второй громила ударом сверху уже готов был проломить ему голову.

Он успел поймать клинком катаны лезвие топора, когда грозное оружие было в нескольких дюймах от его головы. Раздался звон от удара металла о металл. В то же мгновение Джейк получил сокрушительный удар по ребрам. Боль пронзила грудь. Со следующим вздохом он почувствовал, словно в него вонзились тысячи игл. Вне себя, что охраннику удалось все же нанести коварный удар, Джейк схватил его за отворот халата и дернул, стараясь, чтобы тот влетел лицом в стену.

Однако китаец ловко нырнул и головой достал подбородок Джейка. У того из глаз полетели искры и разжались пальцы. Охранник вновь бросился в атаку. Джейк отскочил и взмахнул катаной. Острое как бритва лезвие рассекло бедро противника. Китаец, теряя сознание, опрокидывался на спину, заливая все вокруг хлеставшей фонтаном кровью.

Заметив маленького швейцара, который все это время прятался в самом темном углу комнаты, Джейк крикнул:

– Скажи Чэню, что я хочу поговорить с ним! Ну, живо!

У того от страха тряслись руки, но он тем не менее отвесил поклон, после чего мгновенно исчез.

Из разных дверей прихожей появилось еще трое телохранителей, среди которых был и Сун Куань. Они в замешательстве остановились, стараясь понять, что здесь произошло.

Джейк сделал глубокий вдох, чтобы унять боль и сбросить напряжение. В ушах звенела кровь. Резким движением, как при ударе хлыстом, Джейк очистил клинок от капель крови, которые веером разлетелись по ковру. Потом мгновенно убрал оружие в ножны и принял позу джиу-джитсу, столь же смертельно опасную для врага, как и разящий меч.

Все трос широко раскрыли глаза, сверкнув белками.

– Он самурай, – благоговейным шепотом обратился Куань к товарищам.

Тихо, как приведение, в комнату вошел Чэнь Ли. Подняв руку, он подал сигнал своим людям.

Джейк так и не узнал, хотел ли Чэнь этим сигналом остановить своих слуг или давал им приказ атаковать, поскольку в это самое мгновение в прихожей появился Акира, повергнув всех в замешательство, – он взвалил на себе связанное бесчувственное тело первого из подрывников и бросил его на ковер.

Чзнь замер.

– Вот, Чэнь, те паршивые собаки, которых ты послал на Сакраменто-стрит, – сквозь зубы процедил Джейк. – Предупреждаю тебя в последний раз: если что-нибудь случится с Мэри Ламберт, с ее домом или с ее подопечными, я проверю, насколько остр мой меч, когда рассеку твое тело на мелкие кусочки.

Взгляд Джейка не отрывался от неподвижных зрачков Чэня. Могущественный глава тонга не привык к угрозам.

Акира втащил в помещение второго упирающегося бандита, швырнув его рядом с первым. Поглядывая на Джейка, он улыбался в предвкушении смертельной схватки. Ни один из трех телохранителей не двинулся с места. На лицах двоих явно читался страх. Лицо Куаня было только настороженным.

Чэнь Ли разрешил гостям, явившимся без приглашения, беспрепятственно выйти через разбитую дверь – он был в бешенстве.

И еще билась тоскливая мысль: «Только теперь, когда я увидел, как он владеет катаной, я вспомнил, где уже встречался с Джейкобом Тальбертом».

Хотя с того промозглого дня прошло больше полжизни, Чэнь не мог его забыть. Не мог забыть и поля на острове Кюсю, где на раскисшей от дождя глине произошло кровавое сражение. Именно тогда он добыл свой самый ценный трофей из набегов на японское побережье. Образ крепкого белокожего юноши, который управлялся с катаной как настоящий самурай, навсегда запечатлелся в его памяти – не только потому, что он сам испытал потрясение, но и потому, что все его войско едва не бросилось наутек в каком-то суеверном ужасе. С трудом смог он удержать воинов, хотя силы их вчетверо превосходили силы японцев.