Воин Лемурии - [47]

И запомните, если вздумаете пересечь границу и вернуться, вас ждет здесь скорая и безжалостная смерть. — Сказав это, Тонгор отвернулся от людей в желтых балахонах и, обняв Соомию за плечи, с улыбкой обратился к окружавшим его друзьям и сторонникам:

— Уже середина дня, а мы даже не позавтракали.

Утро выдалось забавным, но пора наконец и закусить. Сарк сарков, как и простой меченосец, соображает лучше и работает усердней, если желудок его полон.

— Слава Тонгору!

Эпилог

Десять дней, наполненных всевозможными событиями, пролетели незаметно. Уцелевшие после бойни хранители были выдворены за границы трех королевств вместе с теми, кто сохранил верность прежним недостойным правителям. Гигантского идола Ямата повалили и разбили на куски. Начались работы в главном храме Ямата, переименованном в святилище Всех Богов.

Дни заполняли торжественные церемонии и пиры. Тонгора и Соомию, наряженных в великолепные одеяния, обвенчал и короновал восстановленный в правах глава традиционного культа в Патанги. Церемония проходила в храме Девятнадцати Богов. Там же короновали и провозгласили сарками Турдиса и Шембиса Баранда Тона и Элда Турмиса. После этого состоялось великое торжество, на котором Тонгора официально признали сарконом — сарком трех городов. На этой церемонии два новых сарка поклялись в верности саркону, и Тонгор почувствовал большое облегчение, когда все эти торжества подошли к концу.

Ему было трудно привыкнуть как к своему новому положению, так и к роскошным и тяжелым, увешанным драгоценностями нарядам.

В конце десятого дня Соомия и Тонгор задали невиданно роскошный пир во дворце сарков Патанги. Его приурочили к отъезду двух новых сарков, которые вместе со своими свитами и войсками на следующее утро покидали Патангу. Тонгор вместе с Кармом Карвусом предполагали проводить гостей на «Немедисе».

Пиршество удалось на славу. Свет множества факелов отражался от мраморных стен зала, играл на драгоценных камнях и изысканных украшениях сотен гостей, на великолепных тарелках, блюдах и кувшинах из золота и серебра. Арфы и золотые колокольчики услаждали слух собравшихся, заполняя промежутки между бесчисленными тостами и застольными речами.

Утомленные не столько делами, сколько выпитым и съеденным, Элд Турмис и Карм Карвус встретились на террасе, примыкавшей к пиршественному залу. Здесь царила прохлада и полумрак. Лунный свет заливал дворцовый сад, золотил поверхность прудов и бассейнов. Отыскав мраморную скамью, приятели с расслабленными вздохами опустились не нее, и Элд Турмис пожаловался:

— Как быстро все изменилось! Я все еще не могу прийти в себя и не знаю, радоваться мне происшедшим переменам или нет?

— То есть как это?

— Да так… Тонгор женился, и, зная его, легко предсказать, что скоро весь этот дворец заполнят путающиеся под ногами громкоголосые принцы и принцессы. А ведь мы так славно проводили время в «Обнаженном мече», когда были обычными наемниками! Теперь о подобных пирушках можно забыть. Никаких больше развлечений, приключений, только государственные дела…

— Что навело тебя на столь печальные мысли, о могучий capк Шембиса? — весело поинтересовался Карм Карвус.

— То, что я знаю о жизни сарков! — со стоном ответил Элд Турмис. — Посуди сам, приличествует ли сарку вступать в драки, пускаться во всякие авантюры, гоняться за смазливыми девчонками? Остается, увы, только работа на благо королевства! Подготовка умных и важных документов, приказов, указов, законов и воззваний. Просиживание трона от рассвета до заката, да еще в этих разукрашенных нарядах, тяжелых и жарких, как медвежья шуба. Эти советы, споры, о великие Боги, какая тоска!

— Ободрись, друг мой! Тебе совершенно не о чем печалиться, поскольку ты абсолютно не прав!

— Не прав?

— Конечно! — рассмеялся Карм Карвус. — Плохо же ты знаешь Тонгора, если думаешь, что корона сможет удержать его на месте, как цепь удерживает пса около конуры! Вокруг него вечно все будет кипеть и бурлить! Кстати, на следующий год он обещал отправиться со мной в Тсаргол. Туда, где мы с ним встретились, когда нас заточили в темницу из-за интриг Друганды Тала, сарка Слидита, и Красного хранителя, Ялима Пелорвиса. Тонгор поклялся, что они дорого заплатят за свои злодейства, и, когда мы бежали, выпустил-таки сарку кишки. Остался хранитель, и с ним я справился бы и сам, но валькар не забыл клятвы и, несмотря ни на что, намерен навестить Тсаргол. Сомневаюсь, что кому-нибудь удастся его отговорить.

— Так ты действительно полагаешь, что Тонгор?..

Карм Карвус поднялся со скамьи и хлопнул друга по плечу:

— Давай-ка вернемся в зал и выпьем еще по кубку вина.

Среди танцовщиц есть очень симпатичные девушки, и я заметил, что одна с меня глаз не спускала. Не может быть, чтобы у нее не нашлось хорошенькой подружки! Ободрись и верь мне: там, где Тонгор, — скучать не придется никому!

Посмеиваясь, приятели вернулись в зал, оставив огромную золотистую луну Лемурии в одиночестве любоваться своими отражениями в прудах и бассейнах дворцового сада. Ночь выдалась на редкость тихая, звезды ровно сияли на безоблачном небе, и лишь теплый ветер нарушал тишину, шелестя кронами цветущих деревьев. Весна была в разгаре, близилось жаркое лето.