Воин из Ниоткуда - [20]

Селяне одобрительно зашумели. Правда есть правда, и отступать от нее нельзя.

— Ну а теперь все расходимся по своим нуждам. Встречаемся завтра утром и каждый выскажет свое решение. Вагýр, ты и Сáрва будете с новобратающимися. Отведите каждого к дубу и займитесь всем необходимым. — отдал последние указания Черак. Потихонечку все стали расходиться, у каждого нашлась работа, да и подумать было над чем. Вскоре остались только Луд с Чераком, новобратающиеся и двое охотников.

— Корс с вами! — пожелал удачи парням Черак. — Пошли, Луд, нам тоже нельзя правде мешать.

Луд тепло посмотрел на своих детей и пошел следом за старейшиной дрожичей.

Парни сгрудились вместе, будто пытались избежать расставания.

— А как же Лунга? — еле слышно проговорил Андрей.

— Она брататься с тобой не будет, на нее это не распространяется. Хотя она с радостью назовет братом любого из вас. — так же тихо ответил Арах. — Так что из-за этого не переживай, лучше побойся того, что она тебе ответит.

— Хо! Я уже получил ответ. — весело ответил Андрей, словно камень скинувший с груди. Теперь его счастью ничего не грозило. — Эй, парни, а где там мой дуб зеленый?

— И цепь ему златую дайте. Тоже мне, кот ученый. — весело поддел его Олег. — Может тебе и русалку на ветвях подать?

— Ни каких русалок, мать их… Наобщался, хватит!

— Эх, нам бы день простоять, да ночь продержаться. — занялся плагиатом Макс. — Слушай, Вадар, а как же ты, с раной-то?

— А что мне? Сидеть можно, вода тоже есть. Я не то что день, я и седмицу так просижу.

Вагур с Сарвой шли рядом и только головами мотали. Вот ведь собралась шайка-то, один другого чище. Эти на самом деле всю седмицу просидят. Одно для них испытание — разговаривать нельзя, о чем не преминул тут же заметить Вагур:

— Как же вы продержитесь целый день и ночь, не разговаривая?

— А мы на пальцах объясняться будем. — ответил за всех Андрей и парни грохнули от смеха.

— Тогда я вас подальше друг от друга посажу. — сквозь смех сказал Вагур.

Через некоторое время всех пятерых по очереди разместили под дубами, и в самом деле в разных концах селения, так что каждый мог видеть одного, двух собратьев, да и то лишь издалека. Дубы были развесистыми, с пышными кронами, так что, не смотря даже на жаркое солнце, тени вполне хватало. А вскоре принесли и воды в берестяных больших кружках. Парни сели под своими укрытиями, каждый думая о своем. Селяне ходили мимо, ободряюще посматривали на них, но никто даже не пытался заговорить. Правда, она для всех, и все перед ней равны.

* * *

(Вадар) Интересная все-таки штука — жизнь. Никогда не знаешь наперед — что и как будет. Еще несколько дней назад я был уверен, что как только вырвусь из под опеки стрыя, подамся в охотники. Лучше меня стрельбой из лука и так мало кто из арожичей мог похвастаться. Конечно, одного этого недостаточно, и простого знания леса и зверей, тоже. Нужно сродниться с ними, только так можно настоящим охотником стать. А как тут сроднишься, когда стрый[1] на шаг от себя не отпускает. Все боится, что я повторю участь своего отца, его брата. Моего отца Корс к себе в крий давно забрал, когда я еще мальчонкой был. Задрал его раненный медведь… Эх, отец, если бы ты знал, как мне все эти годы не хватало твоих крепких ласковых рук! Чтобы уткнуться в твою рубаху, спрятаться от всех горестей и обид, а твои мозолистые руки гладили бы и гладили по голове. И ты бы привычно сказал: «Ты мужчина, сынок. А обиды и горести пройдут, главное будь сильным, смелым и добрым, иначе никогда не станешь настоящим охотником. Лес слабых и злых не жалует». А вот брат твой по-другому думал. Все к земле жался, лес стороной обходил, да и родовичей то же. Так и не обзавелся семьей, думал что и я таким буду. А я бы все равно с охотниками ушел бы, ведь и ты, и мамка этого хотели, хоть я и не помню ее совсем… Так бы и было, если бы не шурусы и не… братья мои. С ними куда угодно, хоть в само логово шурусов. Лишь бы не передумали они признать меня своим братом, а Луд своим сыном. У меня никогда не было братьев, а тем более таких отважных воинов. И хоть недолго их знаю, но и этого достаточно, чтобы понять — такие в беде не бросят и никогда не предадут. А я… я никогда не опозорю тебя, отец, и свою новую семью. И мы обязательно вернемся на нашу землю и в наш лес. Быстрее бы прошли эти день и ночь. И пусть это будет последний день моего отрочества, я не жалею об этом. Я буду настоящим мужчиной, как ты хотел, отец.

* * *

Вагур и Сарва исправно следили, чтобы никто из селян не подходил к их подопечным. Особую заботу вызывали ребятишки. Те так и липли к заветным дубам, чтобы подбодрить сидящих под ними новобратающихся или просто на них поглазеть, тем более, что о них уже ходили легенды. При приближении «надзирателей» ребятня с визгом разлеталась в стороны, чтобы снова собраться уже у другого дерева. Сами же «пленники» улыбаясь смотрели на возню вокруг себя, но сохраняли молчание, время от времени погружаясь в собственные раздумья. Солнце уже высоко поднялось над селением и не скупилось на жаркие лучи. Впрочем, густые кроны дубов не давали им никакого шанса пробиться к парням.