Воин Доброй Удачи - [9]

Полномочные Наставники с Охранными грамотами шрайи! Каково?

Это ему так и не суждено было узнать. В тот день, когда Консульт прекратил быть некой абстракцией, а Анасуримбор Келлхус был провозглашен аспект-императором, Друз принял решение начать охоту за другой неуловимой целью: происхождением человека, разоблачившего их, – причем искать его в своих Снах, не больше и не меньше. Может, такова его судьба. Может, существует некая трагическая ирония, которая определяет направление его жизни. Охота за миражами. Осуждение на муки. Приношение сущего в жертву возможному. Бросать проклятый жребий.

Вечный изгой. Скептик и Верующий.

Сновидениями владеешь лишь до пробуждения, вот почему люди путем нагромождения слов пытаются удержать их. Сны затапливают ваше видение, прилепляют самый остов ваш к бушующей ирреальности. Они становятся той рукой, которая протягивается через горные хребты, выше неба, опускается ниже самых глубоких впадин земли. Слепое неведение, которое тиранит нас при каждой необходимости выбора. Сны – эта тьма, которую освещает только дрема.

Старик пробирался по тесному подземелью. Он знал, эти камни – одни из древнейших, осколки первоначального устройства, созданного Кару-Онгонийцем, третьим, и, пожалуй, величайшим из Верховных Королей умери. Здесь… именно тут нелюди из прославленного Регентства, Сигу, поселились среди куниюри. Место, где перевели и сохранили первые тексты куйя, и основали первую Школу магии, Сохонк.

Здесь… знаменитая Библиотека Сауглиша.

Храм. Крепость. Собрание мудрости и могущества.

Стены, казалось, смыкались вокруг него, настолько узким был проход. В металлических конусах по стенам были вставлены свечи. Каждая из них при приближении вспыхивала белым светом, тогда как предыдущая гасла. Так повторялось каждый раз, словно пламя перескакивало с фитиля на фитиль.

Но света было мало. Из десяти шагов половину приходилось делать в полной темноте, в которой проступали нагромождения древних Камер, величественных за пределами земного зрения. Безобразные, подобно любому колдовству, и одновременно прекрасные, как остовы старых кораблей, бесплотных, но смертельно опасных. За целое тысячелетие с момента ее возведения Библиотеку – и Сохонк – ни разу не покоряли. Кондское иго. Вторжение скеттов. Неважно, кто совершал набеги – цивилизованные народы или варвары, – все они вкладывали свои мечи в ножны, подходя к ее пределам. Был ли это надушенный, образованный Оссеоратта или немытый, безграмотный Аюльянау Завоеватель, все они подходили к Сауглишу с дарами, а не с угрозами… Все понимали.

Вот какова была эта Библиотека.

Коридор упирался в тупик. Крепко прижимая витиевато разукрашенный футляр с картой, полученный от Келмомаса, Великий Магистр произнес слова заклинания, словно вспыхнувшие в его глазах и устах, и прошел сквозь камень. Заклятие Окольного Пути.

Щурясь, остановился на Верхнем Интервале, узкой трибуне, возвышающейся над рядом Интервалов, в длинной, темной зале, где могла поместиться военная галера. Враз вспыхнули ряды свечей внизу. Сесватха спустился по лестнице справа, не выпуская из руки футляра с картой. Из множества покоев Библиотеки лишь Интервалы могли похвастать произведениями искусства нелюдей, ибо только это помещение было высечено в живой скале. Переплетения фигур украшали стены, фризы один над другим изображали сцены Регентства и первого великого примирения между Горными Норсираями и ЛожноЛюдьми, как Люди Бивня называли кунуроев. Но Сесватха, подобно многим другим, едва обратил на них внимание. А как иначе? Ведь магические стигмы так и кололи глаза.

Такое случалось каждый раз, когда один из Избранных, тех, кто видел следы магии в реальности, заходил в Интервал. Один след, другой притягивали их взгляды… Великие Колесные Врата. Портал, бывший замком, и замок, являющийся порталом.

Вход в Казну.

Глаз обычного человека поражала грандиозность и изощренность. Но посвященный видел нагромождение уродств: огромные заколдованные резные колеса из молочно-белого мрамора, вращающиеся в бронзовой раме, усеянной ликами, вырезанными из черного диорита. Между ними проглядывали духи – так называемые посредники, – порабощенные души, чья единственная цель заключалась в том, чтобы замкнуть круг между смотрящим и рассматриваемым, без чего любая реальность, будь то колдовская или обычная, была бы невозможна. Столь мерзостна была Стигма, настолько метафизически обезображена, что каждый раз к горлу Мага подступала желчь.

Магия куйя. Проникает в самые глубины.

Сесватха остановился на ступени, борясь с тошнотой. Глянув вниз, почему-то не испытал ни удивления, ни тревоги, увидев, что золотой футляр с картой принял очертания недвижного младенца. С посиневшим тельцем. И черными кровоподтеками на лице, будто он, умирая, упал ничком. Покрытого смертной испариной.

Таково безумие снов, где мы принимаем в целостности самые несочетаемые явления. Значит, все это время он нес труп младенца? Акхеймион следовал извивам Сновидения, ни на чем не задерживаясь, и не замечал противоречий. Только оказавшись перед преградой, которую представляли собой Врата с их сокровенной механикой, только когда он распорядился, чтобы посредники откатили колеса, тогда и обнаружил, что соскользнул в какую-то иную реальность.