Воин Арены - [73]

Денис сглотнул, представив, что пятеро вестиаров, один из которых сидел прямо перед ним, просто уничтожили два народа, включая собственный. Инопланетянин же продолжал.

— Считай мой индикатор, в любой момент можешь вызвать меня, если понадобится помощь. Можешь снова пообщаться с Вангом, он подтвердит мои слова, врать он не станет, но, как всегда, не скажет всей правды, — могучий гуманоид встал и подождал, пока Денис считает индикатор, — на вашей планете вроде так прощаются, — с этими словами вестиар протянул руку и крепко пожал руку Дениса, впрочем, инопланетянин был настолько силен, что вряд ли он сделал это намеренно, вкладывая какой-то смысл в силу рукопожатия.

Как только Денис вышел и за ним закрылась дверь, из малозаметной дверцы, пригнувшись, вышел еще один вестиар. Он и собеседник Дениса были похожи как две капли воды.

— Поверил?

— Скорее всего, да.

— Хорошо, я приступаю к своей части плана.

* * *

После разговора с вестиаром Денису стало не по себе, переварить все услышанное его мозг просто отказывался, хотя раньше Денис как раз и отличался умением разложить все по полочкам, рассортировать полученную информацию, сделать ее более удобоваримой. Но в данной ситуации ему нужна была чья-то помощь. По какой-то причине Денис не захотел впутывать в это Корнашара и решил прыгнуть в Москву, чтобы поговорить с Еременко.

— Александр Евгеньевич, — набрал он телефон фээсбэшника сразу как вышел из комнаты с телепортом в здании посольства Вестиар, — добрый вечер.

— Привет, Денис, кхм, — Еременко откашлялся прямо в трубку. — Ты надолго? Выслать за тобой машину?

— Да нет, Александр Евгеньевич, мне нужно с вами поговорить. Мы можем в городе встретиться? Или вы сюда подъедете?

— А может, все-таки ко мне? В офис? — осторожно спросил Еременко, впрочем, в голосе не было и намека на подвох.

— В Солнечногорск? Нет, долго, меня Мэй ждет. Я, кстати, привез образец ее крови, как вы и просили, — Денис вздохнул и подумал, что если Еременко приедет в посольство, у него будет как раз будет время хоть немного все обдумать, — уж лучше вы к нам.

— Хорошо, жди, — и подполковник отключился.

Денис попросил у дежурного выделить ему какую-нибудь комнату, в которой он мог бы подождать Еременко и поразмышлять. Безропотный дежурный молча встал, проводил Дениса до двери в небольшую комнату с несколькими креслами и одним небольшим столом, отцепил со связки ключ от нее и так же молча вручил его Денису, после чего отправился на свое любимое рабочее место — диван.

Еременко, как всегда, добрался быстро, охрана посольства была предупреждена, так что Денис не удивился, когда минут через сорок его размышлений в комнату вошел Еременко, сопровождаемый молчаливым дежурным посольства.

— Привет, Денис, — Еременко пожал протянутую руку и сел в кресло напротив собеседника.

— Здравствуйте, Александр Евгеньевич, — Денис протянул шприц с образцом крови Мэй и покорно подождал, пока Еременко возьмет кровь у него.

— Ну, с формальностями покончено, выкладывай, что у тебя, — сказал подполковник, убирая все в свою неизменную папочку.

— Мне нужен совет. Честно говоря, я совсем запутался: один говорит то, другой это, — Денис в задумчивости почесал затылок, — ничего не понимаю, кто и чего от меня хочет.

— Так, давай-ка сначала, — фээсбэшник достал блокнот и ручку, — и ничего не забудь.

По ходу рассказа Еременко делал пометки в блокноте, иногда останавливая Дениса и переспрашивая, заставляя в подробностях вспоминать каждую деталь.

— Так, — после окончания рассказа, длившегося около часа, сказал подполковник, — надо подумать.

В голове Еременко работал привычный механизм, вычленяя главное, находя причины тех или иных действий, складывая, казалось, абсолютно незначительные оговорки и выстраивая из всего этого целостную картину. Но привыкший к такой работе мозг делал это автоматически, что позволяло Еременко думать в "два слоя", как он любил называть эту способность своего тренированного ума. Пока из деталей рассказа складывалась картинка, фээсбэшник думал, что ему делать со всем этим.

"Рассказать Денису правду? Помочь ему в этой ситуации? Но доверие Дениса ко мне не нуждается в укреплении, он и так мне доверяет достаточно. Опять же, подорвать это доверие никак нельзя, иначе он не появится на базе. Поступить как всегда, сказать полуправду? Нет! Следует разорвать его отношения с инопланетянами, которые явно его готовят к чему-то. А если он пропадет, не вызовет ли это излишний их интерес? Думай, подполковник, думай!"

— Понимаешь, Денис, — неторопливо начал Еременко, — ситуация следующая. Если поверить хотя бы в то, что они говорят про свой возраст, то возникает вопрос: зачем таким мудрым, опытным и физически сильным существам рассказывать это тебе? В том, что тебя собираются использовать, причем использовать втемную, нет никаких сомнений. Но вот чего от тебя хотят, для меня пока вопрос. Из всего тобой сказанного, я уверен только в одном: база, на которую якобы невозможно попасть, существует. Там вестиары прячут что-то весьма важное для них. А слова насчет того, что они не могут на нее попасть, — сказки, даже исходя из того, что оставлять неразведанное сооружение врага не то что неразумно, а просто глупо, опять же, это если поверить в то, что они действительно уничтожили какой-то народ, во что я, прямо скажем, не очень верю. И тебе не советую. Я вообще тебе советую поменьше верить кому-либо, кроме меня, конечно, — Еременко несколько натянуто улыбнулся. — Решение принимать тебе, Денис, но имей в виду, что орудие сильных лю… существ, — быстро поправился Еременко, — обычно уничтожают. Слишком много оно, орудие, может рассказать, а уж если используют втемную — то уничтожат обязательно. Появляются лишние вопросы, ненужные догадки, а кроме этого есть еще эмоции, благодаря которым люди, ну и, наверное, инопланетяне, могут поступить совсем не так, как хотелось бы кукловодам. Так что я уверен, что как только ты сделаешь то, к чему тебя потихоньку подводят, — тебя устранят. А для таких существ единственный возможный вариант устранения, насколько я понял, — это устранение физическое, проще говоря — убийство.