Военные рассказы - [28]

— Ради бога скорее, фрау Венде! Вашего сына сбила машина!

Гит выбежала в чем была и по дороге узнала, что сына нашли на улице в бессознательном состоянии. Его сбила машина. Никто не видел, как это случилось. Какой–то мужчина внес мальчика к себе в дом и вызвал врача и полицию.

Гит поехала с сыном в больницу, а на обратном пути дала Роберту телеграмму. Позже ей сказали, что у него сотрясение мозга и ранение головы, однако не опасное для жизни. Шофер, сбивший мальчика, пока еще не найден.

— Вот я все, что мне известно, — закончила свой невеселый рассказ Гит, вытирая рукой лоб. — Ты даже представить себе не можешь, что я пережила за эту ночь, пока мне не сказали, что он будет жить.

В больницу их пустили не сразу. Пришлось долго звонить по телефону и объяснять, что и как. Наконец они получили разрешение пройти, однако к сыну их не пустили. Пришлось ограничиться разговором с врачом, который заверил их, что опасности для жизни нет, но мальчику нужен абсолютный покой в течение ближайших трех–четырех дней.

По пути из больницы Роберт односложно отвечал на вопросы жены. Лицо его становилось все жестче и жестче, его охватила ненависть к шоферу, который наехал на Бернда и, разумеется, сбежал.

«Сбежать с места происшествия, где лежит сбитый им человек, что может быть хуже и постыднее для шофера! Если бы он попался мне на глаза, я бы как следует проучил его».

— Роберт! — позвала жена, выведя его из невеселых раздумий.

— Что такое?

— Ты не ответил на мой вопрос, как долго ты здесь пробудешь.

— До утра понедельника. Остаток пути они прошли молча.

Дома, когда он ласково обнял жену, она горько заплакала.

«Пусть выплачется, говорят, это помогает. Уговаривать ее не имеет никакого смысла». Однако он сел рядом с ней на кушетку и начал утешать ее, говоря, что сынишка скоро выздоровеет, он сам демобилизуется и они никогда больше не будут расставаться. И удивительно, Гит действительно успокоилась.

— Я сейчас сварю кофе, — предложила она. — Ты ведь устал с дороги. — И она вышла в кухню.

Роберт встал с кушетки, подошел к окну. Зазвонил дверной звонок.

«Кто бы это мог быть? Из дорожной полиции? А может, посыльный из больницы? Но ведь врач сказал, что опасности за жизнь мальчика нет!» Пока Роберт размышлял, Гит уже открыла дверь.

В прихожую вошел коренастый мужчина лет сорока. Мокрые пряди волос прилипли ко лбу. На лацкане пиджака партийный значок. Мужчина тискал в руках фуражку.

Это был Гейнц Круг, бывший мастер, ставший позже другом и коллегой Роберта. Последнее время он работал шофером на автобазе.

Роберт не очень дружелюбно посмотрел на друга, так как ему сейчас было не до гостей. Роберт хотел было открыть рот и поздороваться, но Круг опередил его.

— Это я, Роберт, сбил твоего парнишку, — выдавил он из себя.

Эти слова вызвали в душе Роберта целую бурю самых противоречивых чувств. Он подошел к Кругу и, взяв его за борта куртки, сказал:

— А ты забыл, учитель, как ты меня гонял за самую маленькую провинность? За одну–единственную кружку пива ты готов был содрать с меня кожу! И я во всем верил тебе. Верил потому, что ты старше меня… Да знаешь ли ты, как называется то, что ты совершил! Сбил мальчонку и постыдно бежал!

— Роберт! — боязливо выдохнула Гит.

По лицу Круга скользнула горькая улыбка.

— Постыдно бежал, говоришь! Думаешь сейчас, что я самый последний мерзавец и негодяй, да? Трус? Посмотри мне в глаза и скажи: разве я когда–нибудь обвинял человека, не убедившись сначала в его вине?

Роберт хотел было возразить Кругу, но тот движением головы остановил его, а сам продолжал:

— Ты свое сказал. Теперь дай мне сказать, хотя ты даже сесть мне не предложил.

— Пожалуйста, садитесь, господин Круг, — предложила Гит.

Подвинув к шоферу кресло, она подошла к Роберту, который стоял у окна, засунув обе руки, сжатые в кулаки, в карманы брюк.

— Возьми себя в руки, сядь и выслушай его, — ласково сказала она мужу. — Мы ведь действительно ничего не знаем о том, как это произошло!

Роберт пожал плечами и, почти упав в кресло, старался не смотреть на Круга.

Круг рассказал, что он ехал на своем грузовике и видел на повороте мальчика на роллере. Однако он не заметил, чтобы он задел мальчика, и потому поехал по своему маршруту.

Утром же, когда ему рассказали об этом случае, он сразу же вспомнил мальчика на роллере. Тогда он внимательно осмотрел свою машину и обнаружил на заднем правом крыле несколько капель крови. Он сразу же заявил об этом в дорожную полицию, которая, осмотрев машину, пришла к мнению, что мальчик, видимо, ударился о заднее колесо и отлетел в сторону. Было установлено, что шофер не мог этого видеть, и потому его не стали арестовывать. Поскольку свидетелей происшествия не было, решили дальнейшее разбирательство отложить до выздоровления мальчика.

— Вот теперь и судите, виноват я или не виноват, — закончил свой рассказ Круг.

Роберт обхватил голову руками и невидящими глазами смотрел прямо перед собой. Лицо его было бледнее обычного, но выражение прежней жестокости уже исчезло.

— Прости, — тихо проговорил он. — Я просто потерял голову… Получил такую телеграмму… приезжаю и узнаю о таком… а потом заявляешься ты.