Военные приключения. Выпуск 7 - [154]

Кузнецов, слегка волнуясь, произнес:

— Постараюсь все сделать как следует. С заданием справлюсь.

— И я так думаю, — улыбнулся начальник управления. — Справишься… Главная твоя цель — постараться узнать замыслы Мюллера, его связи по Черновицам, цели ею поездок — словом, всю подноготную. Мы решили принять все меры, чтобы максимально проконтролировать поездку Мюллера. Поэтому с вами поедет наш сотрудник, постоянный ваш партнер Дмитрий Григорьевич Егоров. Вы расположитесь в разных купе, связи между собой не поддерживайте. Вижу по глазам, что довольны своим напарником. Полагаю, все ясно?

— Да, товарищ комиссар государственной безопасности 3 ранга, мне все ясно.

— Тогда присядем по русскому обычаю на дорогу и в путь…

Рано утром Кузнецов был на вокзале. Когда осталось минут 10 до отхода поезда, он вошел в вагон. В купе женщина и мужчина средних лет разбирали сумку с продуктами. Николай Иванович поздоровался, поставил чемодан на полку и вышел в тамбур. Мюллер явно не торопился.

Только когда поезд медленно двинулся вдоль платформы, мимо Кузнецова, курившего в тамбуре, прошел высокий, плотный, моложавый человек в черном коротком пальто и шляпе. В руках у него был небольшой саквояж. Фотография, которую он видел вчера в наркомате госбезопасности, дала ему ответ. Это был Мюллер. Игра началась…

«Итак, он уже в купе, — подумал Николай Иванович. — Скоро я должен столкнуться с фашистским разведчиком, который, прикрываясь дипломатическим паспортом, едет в Черновицы с каким–то секретным заданием. Там у него наверняка есть единомышленники. О них, о их замыслах должны знать чекисты Поэтому небрежность, неосторожность, какая–либо ошибка с моей стороны может окончиться провалом, срывом задания. И враг на некоторое время останется безнаказанным…»

Кузнецов заметил, что он много думает о порученном задании. Он понимал, что неотвязные мысли о нем, всякие сомнения, тревоги — все это было непродуманной тратой нервной энергии. Поэтому он заставил себя быть только командированным. Он целиком отдался созерцанию проплывающих мимо деревень, весеннего леса и начавшихся полевых работ. Так он простоял в тамбуре около часа.

Вернувшись в купе, он поздоровался с Мюллером, который, разговаривая с женщиной, что–то искал в своем саквояже. Тот ответил ему кивком и продолжал горячо рассказывать сидящей около окна женщине о картинах Рембрандта.

Николай Иванович вытащил из кармана пальто журнал «Огонек» и принялся за довольно забавный кроссворд. Через некоторое время Мюллер и Лидия Ивановна, так к ней обращался Мюллер, замолчали. Заметив, что Лидия Ивановна пытается достать с полки тяжело набитый баул, Кузнецов встал и помог ей. Она поблагодарила его. Вытащив из баула лото, она пригласила их в соседнее купе к знакомым, где находился и ее муж. Кузнецов вежливо отказался от игры, а Мюллер пообещал зайти через некоторое время.

Воцарилось молчание. Николай Иванович продолжал заниматься кроссвордом, а Мюллер смотрел в окно вагона. Затем он встал, вытащил из саквояжа миниатюрные, великолепной работы шахматы и сказал:

— Давайте знакомиться. Меня зовут Лев Николаевич, работник культуры. Как мне вас называть?

— Рудольф Вильгельмович, авиационный инженер. Еду по делам службы в Черновицы.

— Прекрасно. Мы едем до конца вместе. Садитесь поближе к окну. Сыграем, Рудольф Вильгельмович?

Николай Иванович был прекрасным шахматистом, и ему не стоило больших трудов выиграть первую партию. Мюллер же играл совсем слабо. Однако во второй партии Кузнецов сделал с ним ничью. «Не стоит его расстраивать», — решил он.

Так в игре за шахматами подошло время обеда. Николай Иванович пригласил Мюллера в ресторан. Тот с удовольствием принял приглашение. Заказали бутылку коньяку и сытный обед. После нескольких рюмок Мюллер оживился. Разговор шел о театре, кино, литературе. Кузнецов заметил, что Мюллер искоса изучает его. Заказали еще выпить. И тут Мюллер, посмотрев по сторонам, тихо спросил Кузнецова, почему у него такое имя и отчество.

Николай Иванович, притворившись захмелевшим, заплетающимся языком произнес:

— Немец я, фамилия моя… Шмидт. Мать и отец живут в Свердловской области. Прибыли в Россию еще в конце прошлого века.

Мюллер откинулся на спинку стула, несколько секунд вглядывался в Николая Ивановича, словно хотел проникнуть в его сокровенные мысли, потом медленно проговорил:

— Пора кончать трапезу. Мы засиделись. Уже поздно.

Николай Иванович расплатился за двоих. Мюллер даже не стал ему предлагать деньги. В купе он быстро разделся и лег спать. Кузнецову ничего не оставалось делать, как последовать его примеру.

Утром Кузнецов и Мюллер были в ресторане, выпили по две чашки кофе и вернулись в купе. Много играли в шахматы. Мюллер выглядел спокойным, веселым, рассказывал сметные анекдоты. Уже перед самыми Черновицами он пригласил Кузнецова выйти покурить в тамбур. Присев на откидной стул, Мюллер глубоко затянулся. Выпустив дым, он произнес:

— Рудольф Вильгельмович, а не встретиться ли нам в Москве? У вас есть телефон? Я позвоню. Весело отпразднуем нашу встречу.

Кузнецов уже признавался себе, что он пока мало преуспел в своих планах, и его даже начали одолевать сомнения: «Правильно ли я веду себя?» Поэтому он обрадовался предложению Мюллера и дал ему номер своего телефона.