Военные приключения. Выпуск 6 - [72]

— Ну, Витек, это тебе даром не пройдет, — зло прошептал Рагозин.

В машину Лапшин лезть не желал, упирался, как баран, которого гонят в загон, растопырил широко ноги. Это напоминало русскую сказку про то, как баба Яга пыталась засунуть мальчика Иванушку в печь, но не могла, потому что тот вел себя примерно так же. Наконец оперативнику удалось перехватить хулигана поудобнее и одним резким движением кинуть на сиденье. Утягин, как и положено законопослушному гражданину, залез в машину сам.

Где-то час понадобился, чтобы в горотделе привести двух друзей в более менее человеческий вид. Наконец они протрезвели настолько, что с ними можно было разговаривать. Решили начать с Утягина.

Эйфорическая улыбка исчезла с лица Осипа, и он, съежившись на стуле, кидал недобрые взгляды на следователя и оперативника. Можно было только гадать, какие мысли бродят в его голове, но что невеселые — это точно. Сама комната — грязные стены, три расшатанных стула, решетки на окнах — не располагала к веселью.

— Я следователь военной прокуратуры, — представился Субботин.

— А я в армии уже десять лет как отслужил, — вызывающе бросил Утягин.

— Это неважно. У меня к вам единственный вопрос. Где вы были вчера ночью?

Утягин хихикнул, потом зло выпалил:

— Это вы лучше нашу родную милицию спросите.

— Пока я вас спрашиваю.

— Вот здесь! — заорал вдруг Утягин. — В этом самом коровнике я и ночевал!

— Это как?

— А вот так. Около одиннадцати вечера вчера схлестнулись мы с «химиками». Тут ваши ангелы подлетели, взяли. Пока то да се — до шести утра и просидели тут… Вот такие дела.

Субботин прекрасно знал, что при расследовании любого неочевидного преступления всегда возникают несколько линий, версий. Кажется, всё — нашел что нужно, но версия лопается как мыльный пузырь, и приходится начинать все сначала.

Время было уже позднее. Субботин дозвонился до дома и сказал жене, что сегодня не приедет. Переночевал в офицерском общежитии. Моментально провалился в тяжелый сон на солдатской кровати.

Утром — снова за работу. В помощники ему дали молоденького лейтенанта-дознавателя. В восемь часов тот уже ждал в штабе. Старший следователь отпер кабинет.

— Заходи, — сказал он, кидая папку на стол.

Лейтенант вошел в кабинет. Раздался стук. Это он задел злосчастную подшивку «Красной звезды».

— Оттащи ты ее в дежурку, — сказал Субботин. — Постоянно все ее роняют.

Лейтенант взял под мышку увесистую подшивку и вышел. Субботин же углубился в бумаги, представленные командирами. Длинный список тех, кто мог совершить преступление. Тут и наряд, и караул — те, кто имел возможность ночью незаметно выйти на улицу; тут и просто лица, склонные к правонарушениям. Пусть дознаватели самым тщательным образом проверяют их алиби. Здесь нужен самый ответственный подход, потому что нередко доверять заявлениям типа: «Я всю ночь спал в казарме» — нельзя. Даже алиби, которое, на первый взгляд, кажется железобетонным, подчас рассыпается в прах. Объем работы был немаленький. Для себя Субботин оставил отработку наиболее перспективных версий. Сейчас главное — проверить людей, которые выполняли те или иные работы в магазине. Им могло быть известно и о деньгах, и о планировке склада…

— Какие еще будут приказания? — спросил лейтенант, вернувшийся из дежурки.

— Погоди. — Субботин написал на листе бумаги несколько фамилий и протянул дознавателю: — Представь-ка мне этих людей. По порядку, как в списке.

— Сейчас организуем.

Ждать долго не пришлось. Через несколько минут в кабинет четким шагом вошел невысокий, в отутюженном, вычищенном обмундировании подтянутый солдат. На его щеках играл здоровый румянец.

— Товарищ капитан, — звонким голосом доложил он, — рядовой Лагус по вашему приказанию прибыл.

«Выучка неплохая, — отметил про себя Субботин, — уставная. Смотреть приятно».

Лагус на вопросы отвечал охотно и четко, но старший следователь чувствовал, что он скован и ожидает подвоха. Сначала свидетель все больше ограничивался словами «так точно», «никак нет», но вскоре разговорился. Субботин узнал, что живет он с сестрой, матерью и отцом в Воронеже. Все его ждут из армии, и вот скоро он вернется домой. О доме говорил с особым удовольствием. Наконец, решив, что атмосфера взаимного доверия установилась, следователь перешел к делу и задал вопрос в лоб:

— Что вы знаете о краже?

— Знаю, что военторг обворовали. — Лагус насторожился.

— Вы когда-нибудь работали там?

— Да, работал, — неохотно кивнул свидетель.

— А что так невесело отвечаешь?

— Да что, думаете, не понимаю, зачем вы эти вопросы задаете? Значит, подозреваете.

— Так уж и подозреваю. Просто поговорить с вами решил. Может, чем поможете.

— Чем? Не крал я. Не так меня воспитывали.

— Какую работу вы выполняли?

— Ящики в склад таскал.

— Это такая комната, — поинтересовался Субботин, — где всё этими самыми ящиками заставлено?

— Да.

— И окно там, да?

— Верно.

— И сейф не закрывается? — непринужденно продолжил Субботин.

— Да, — автоматически ответил Лагус.

— Значит, не закрывается. И откуда вы это знаете?

Лагус прикусил губу — понял, что сказал что-то не то. Потом возразил:

— Так это вся часть знает. Я об этом еще до того, как ящики таскал, слышал.