Военно-патриотическая хрестоматия для детей - [20]

Закипел мятеж великий;

Пред Варшавой стал наш фрунт,

И с Варшавой рухнул бунт.

И, нежданная ограда,

Флот наш был у стен Царьграда;

И с турецких берегов,

В память северных орлов,

Русский сторож на Босфоре.

Отразясь в заветном море,

Мавзолей наш говорит:

«Здесь был русский стан разбит».

Всходит дневное светило

Так же ясно, как всходило

В чудный день Бородина;

Рать в колонны собрана,

И сияет перед ратью

Крест небесной благодатью,

И под ним ввиду колонн

В гробе спит Багратион.

Здесь он пал, Москву спасая,

И, далеко умирая,

Слышал весть: Москвы уж нет!

И опять он здесь, одет

В гробе дивною бронею,

Бородинскою землею;

И великий в гробе сон

Видит вождь Багратион.

В этот час тогда здесь бились!

И враги, ярясь, ломились

На холмы Бородина;

А теперь их тишина,

Небом полная, объемлет,

И как будто бы подъемлет

Из-за гроба голос свой

Рать усопшая к живой.

Несказанное мгновенье!

Лишь изрек, свершив моленье,

Предстоявший алтарю:

Память вечная царю!

Вдруг обгрянул залп единый

Бородинские вершины,

И в один великий глас

Вся с ним армия слилась.

Память вечная, наш славный,

Наш смиренный, наш державный,

Наш спасительный герой!

Ты обет изрек святой;

Слово с трона роковое

Повторилось в дивном бое

На полях Бородина:

Им Россия спасена.

Память вечная вам, братья!

Рать младая к вам объятья

Простирает вглубь земли;

Нашу Русь вы нам спасли;

В свой черед мы грудью станем;

В свой черед мы вас помянем,

Если царь велит отдать

Жизнь за общую нам мать.

П. А. Вяземский

Послание к Жуковскому из Москвы, в конце 1812 года

Итак, мой друг, увидимся мы вновь

В Москве, всегда священной нам и милой!

В ней знали мы и дружбу и любовь,

И счастье в ней дни наши золотило.

Из детства, друг, для нас была она

Святилищем драгих воспоминаний;

Протекших бед, веселий, слез, желаний

Здесь повесть нам везде оживлена.

Здесь красится дней наших старина,

Дней юности, и ясных и веселых,

Мелькнувших нам едва – и отлетелых.

Но что теперь твой встретит мрачный взгляд

В столице сей и мира и отрад? —

Ряды могил, развалин обгорелых

И цепь полей пустых, осиротелых—

Следы врагов, злодейства гнусных чад!

Наук, забав и роскоши столица,

Издревле край любви и красоты

Есть ныне край страданий, нищеты.

Здесь бедная скитается вдовица,

Там слышен вопль младенца-сироты;

Их зрит в слезах румяная денница,

И ночи мрак их застает в слезах!

А там старик, прибредший на клюках

На хладный пепл родного пепелища,

Не узнает знакомого жилища,

Где он мечтал сном вечности заснуть,

Склонив главу на милой дщери грудь;

Теперь один, он молит дланью нищей

Последнего приюта на кладбище.

Да будет тих его кончины час!

Пускай мечты его обманут муку,

Пусть слышится ему дочерний глас,

Пусть, в гроб сходя, он мнит подать ей руку!

Счастлив, мой друг, кто, мрачных сих картин.

Сих ужасов и бедствии удаленный

И строгих уз семейных отчужденный,

Своей судьбы единый властелин,

Летит теперь, отмщеньем вдохновенный,

Под знамена карающих дружин!

Счастлив, кто меч, отчизне посвященный,

Подъял за прах родных, за дом царей,

За смерть в боях утраченных друзей;

И, роковым постигнутый ударом,

Он скажет, свой смыкая мутный взор:

«Москва! я твой питомец с юных пор,

И смерть моя – тебе последним даром!»

Я жду тебя, товарищ милый мой!

И по местам, унынью посвященным,

Мы медленно пойдем, рука с рукой,

Бродить, мечтам предавшись потаенным.

Здесь тускл зари пылающий венец,

Здесь мрачен день в краю опустошений;

И скорби сын, развалин сих жилец,

Склоня чело, объятый думой гений

Гласит на них протяжно: нет Москвы!

И хладный прах, и рухнувшие своды,

И древний Кремль, и ропотные воды

Ужасной сей исполнены молвы!

К. Ф. Рылеев

Партизаны

В лесу дремучем, на поляне

Отряд наездников сидит.

Окрестность вся в седом тумане;

Кругом осенний ветр шумит,

На тусклый месяц набегают

Порой густые облака;

Надулась черная река,

И молнии вдали сверкают.

Плащи навешаны шатром

На пиках, вглубь земли вонзенных;

Биваки в сумраке ночном,

Вокруг костров воспламененных;

Средь них толпами удальцы:

Ахтырцы, бугцы и донцы.

Пируют всадники лихие,

Свершив отчаянный набег;

Заботы трудны боевые,

Но весел шумный их ночлег;

Живой беседой сокращают

Они друг другу час ночной;

Дела вождей страны родной

Воспоминаньем оживляют

И лес угрюмый и густой

Веселым пеньем пробуждают.

Песня партизанская

Вкушает враг беспечный сон;

Но мы не спим, мы надзираем —

И вдруг на стан со всех сторон,

Как снег внезапный, налетаем.

В одно мгновенье враг разбит,

Врасплох застигнут удальцами,

И вслед за ними страх летит

С неутомимыми донцами.

Свершив набег, мы в лес густой

С добычей вражеской уходим

И там, за чашей круговой,

Минуты отдыха проводим.

С зарей бросаем свой ночлег,

С зарей опять с врагами встреча,

На них нечаянный набег

Иль неожиданная сеча.

Так сонмы ратников простых

Досуг беспечный провождали.

1825

А. С. Пушкин

На возвращение государя императора из Парижа в 1815 году

Утихла брань племен; в пределах отдаленных

Не слышен битвы шум и голос труб военных;

С небесной высоты, при звуке стройных лир,

На землю мрачную нисходит светлый Мир.

Свершилось!.. Русской царь, достиг ты славной цели!

Вотще надменные на родину летели;

Вотще впреди знамен бесчисленных дружин

В могущей дерзости венчанный исполин

На гибель грозно шел, влек цепи за собою:

Меч огненный блеснул за дымною Москвою!