Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942 - [64]
Поэтому одним из важнейших направлений кадровой работы в органах госбезопасности было пополнение подразделений, служб и частей кадрами, способными решать служебные задачи. Многие особые отделы наполнялись кадрами уже в нелегких условиях отступления, окружения немцами целых соединений и даже армий. Анализ форм и методов подрывной деятельности вражеской агентуры запаздывал, многие оперативные мероприятия били мимо цели[302].
С первых же дней войны советское правительство и компартия приняли меры для укрепления особых отделов. Становились контрразведчиками и их помощниками многие фронтовики. Вспоминает ветеран Великой Отечественной войны, полковник в отставке Иван Гаврилович Жирнов: «Я служил Родине 40 лет. С началом войны, с приближением фашистской армии к Ленинграду в составе первого курса (1200 человек) 2-го Ленинградского военного авиатехнического училища был направлен на оборону «Лужского рубежа». В связи с большими потерями в боях курсантов, оставшихся в живых, передавали в другие части. Я в составе группы авиационного училища был передан в пограничные войска. С октября 1941 г. по январь 1942 г. служил в 103-м и 8-м погранотрядах, а с февраля 1942 г. по январь 1944 г. – в 104-м пограничному полку командиром отделения, затем – на офицерских должностях. С переходом войск к стабильной обороне усилилась разведывательная деятельность противника по всему фронту. С пополнением боевых частей из тыла в ряды обороняющихся стала проникать вражеская агентура. Активизировала свою деятельность и наша контрразведка. Лучше стали работать и политработники по изучению личного состава. Будучи комсомольским руководителем, я тоже принимал активное участие в этой работе». Так пришел в контрразведку И.Г. Жирнов[303].
Пополнение особых отделов шло и сотрудниками, вышедшими из боев в первые недели войны. Так, после обороны и оставления Таллина чекисты были эвакуированы из города одними из последних (в боях погибло около 70 % личного состава), оставшиеся в живых направлены в органы военной контрразведки и территориальные подразделения НКВД Ленинградской и Калининской областей[304].
В условиях нехватки кадров повышенное внимание было уделено и тем чекистам, которые находились на излечении в госпиталях, прежде всего как к людям, получившим опыт работы в боевых условиях. Директива НКВД СССР № 261 от 2 октября 1941 г. предложила «завести учет всех прибывающих в военные госпитали на излечение «особистов»… выписанных из госпиталей пропускать через врачебные комиссии и признанных врачебными комиссиями годными к дальнейшей службе в полевых условиях направлять к месту прежней службы»[305]. Тех сотрудников, которые признавались врачебными комиссиями по состоянию здоровья ограниченно годными к дальнейшей службе в ОО НКВД, продолжали использовать на работе в тыловых органах.
Всем заместителям наркомов внутренних дел союзных и автономных республик по кадрам, зам. нач. УНКВД краев и областей по кадрам, также начальникам ОО (отделений) армий, фронтов и округов было предложено: «…О всех случаях прибытия сотрудников особых органов в военные госпитали при их выбытии или зачислении на работу в аппараты НКВД, УНКВД и ОО военных округов сообщать по месту их прежней службы и в 5-е отделение Отдела кадров НКВД СССР. Сведения о количестве поступающих в госпитали сотрудников ОО и убывающих высылать один раз в месяц (на 1-е число) в 5-е отделение ОК НКВД СССР»[306].
Пополнение кадрами спецслужб НКВД шло из Красной армии и Военно-Морского флота, пограничных войск и военных училищ. Так, по согласованию с Военным советом Харьковского военного округа из политического училища и курсов младших политруков отобрано 50 курсантов, которые были оформлены, проинструктированы и ознакомлены с азами агентурной работой. Поэтому 18 июля 1941 г. НКВД СССР просил заместителя наркома обороны Мехлиса распорядиться об их откомандировании в 3-й отдел Харьковского военного округа[307].
Учитывая большое количество рапортов командиров и красноармейцев с просьбой направить их на фронт, нач. ряда управлений были вынуждены издать приказ о непринятии таких рапортов, как это сделал 3 июня 1941 г. командир отдельной авиабригады пограничных войск НКВД СССР Чупров: «В Хабаровск. Шиясову. На № 190 рапортов посылки на фронт не принимать. В случае получения приказа Главного командования, ваша часть будет направлена в полном составе. Сосредоточьте главное внимание на боевом совершенствовании, обратите особое внимание на воздушную стрельбу, бомбометание и фотографирование»[308].
НКВД пополнялись и лицами, прошедшими фильтрацию, но только с учетом обстоятельств их выхода из окружения. Так, 24 декабря 1941 г. из управления пограничных войск поступила шифрованная телеграмма на имя одного из нач. войск пограничного округа Бурмака: «Сурженко возвратился окружения без оружия и ордена, уничтожил партийный документ… Назначать должность начпогранотряда нельзя. Телеграфируйте свои соображения назначать на эту должность майора Яковлева или другого командира. Бадейнов»[309].
Для укомплектования ОО развертываемых частей и соединений Красной армии оперативным составом большое количество оперативных работников прибыло из территориальных органов госбезопасности, а также армейских командиров было направлено на работу в органы военной контрразведки. Только в ОО НКВД из территориальных и транспортных органов госбезопасности прибыло на пополнение около 20 тыс. оперативных работников
