Военная история Египта Том 1 - [131]

получение

дани или даров. Торговля еще не носит того оформленного и

специализированного

характера подлинной «коммерции», которая возникает в более позднюю эпоху

появления денежного хозяйства. Еще не существует городского строя как

такового, и

представления о городе, как о специфическом экономическом центре. Внешнюю

торговлю ведут почти исключительно высшие представители государственной

власти и

жречество, скопившие в своих руках крупные материальные ценности. Но все

же именно

этим развитием своеобразной примитивной грабительской торговли в

значительной

степени объясняется та широкая завоевательная политика египетских

фараонов 18-й

династии, которая в своем развитии привела к крупным завоевательным

походам Тутмоса

III и его преемников. Вся предшествующая история Египта подготовила

египетское

государство к этой завоевательной политике. Войны египетских фараонов

Древнего и

Среднего царства открыли египетским армиям дороги на северо-восток, наметив

основные пути военной экспансии египетского государства. Во время этих

войн

получила свое оформление военная организация и техника военного дела

Древнего

Египта. Войны египтян с гиксосами обогатили военное искусство древних

египтян.

Египтяне заимствовали у азиатов много достижений их военного искусства, в

частности

технику сооружения крепостей, искусство осаждать и штурмовать вражеские

крепости,

египтяне заимствовали у азиатов колесницу и лошадь, что сделало

египетскую армию

более подвижной и маневренной. Так были созданы все предпосылки для

развития

широкой завоевательной политики, приведшей к завоеванию египетскими

фараонами

18-й династии Палестины, Сирии и Финикии и к установлению египетской

гегемонии в

Передней Азии. [280]

221

Глава седьмая.

Обоснование и оправдание войны в

древнеегипетском искусстве

(Сцены триумфа)

Война и военная политика требуют не только организации военных сил, но

также

организации народного сознания. Грудью защищает народ свою родную землю, свои

поля, свои дома и семьи, давая отпор вторгшимся врагам и захватчикам. Но

совсем не

легко двинуть мирных крестьян и ремесленников в завоевательный поход, предпринятый

в интересах агрессивно настроенного правящего класса рабовладельческой

аристократии.

Только принуждением можно погнать бедняков на захватническую войну, которая им не

нужна, которая им сулит лишь раны, увечья, плен, рабство или смерть. Но

одними

палочными ударами не превратить человека, не желающего сражаться, в

хорошего воина.

Чтобы достигнуть этой цели, надо искусственно вызвать в нем «воинский

дух», подогреть

его энтузиазм, одурманить его запахом крови и бойни. Так делали фашисты, пользуясь

технически усовершенствованными методами современной пропаганды: прессой, радио и

кино. Тщетно пытаясь повернуть назад колесо истории, фашисты стремились

восстановить в Европе самые отвратительные формы кровавого террора, отжившего

деспотизма, рабовладельческой эксплоатации покоренных стран, проводя свою

циничную

и наглую военно-захватническую политику. Стремясь исторически оправдать и

обосновать эту неслыханную в истории цивилизованных народов реакцию, фашистские

«историки» всячески пытались фальсифицировать исторические факты для

того, чтобы

изобразить в идеальном свете рабовладельческий строй древневосточных

деспотий.

Говоря о древневосточных завоевателях, они часто говорили о «благородной

личности

сильного правителя», о «расовом героизме», об «обреченности вождя», однако,

старательно скрывали истинные причины древних захватнических войн —

алчное

стремление к богатству правящей аристократии рабовладельцев, потребность

рабовладельческого хозяйства в расширении кадров рабского труда и в

хищнической

эксплоатации соседних стран и народов. [281]

Международные бандиты, господствовавшие в гитлеровской Германии, пытались

использовать в своих узкоклассовых интересах весь опыт мировой истории в

области

угнетения трудящихся масс. Несмотря на то, что XX век является веком

небывалого

развития науки и техники, несмотря на то, что мир живет ныне в совершенно

иных,

значительно более развитых, чем в древности, социально-экономических

условиях, и

вопреки тому, что нельзя безнаказанно насильственно изменять ход

исторического

развития, пытаясь вернуться к давно изжитому прошлому, фашисты mutatis mutandis

воскрешали в современной цивилизованной Европе тот неистовый дурман

крови, смерти

и насилия, который так цинично и наивно проводился в массы

рабовладельческой

аристократией и особенно жречеством в странах Древнего Востока. И

действительно,

древнейшее деспотическое государство стремилось к полному подавлению

свободного

народного самосознания с целью превращения людей в немые и послушные

орудия

истребления, пользуясь для этой цели религией, искусством и литературой.

Несмотря на

то, что египетская культура в целом имела огромное историческое и

прогрессивное

222

значение, была важным рычагом развития народа, несмотря на то, что

египетский народ в

течение своего многовекового существования создал крупные культурные

ценности,

вошедшие навеки в состав мировой культуры, современный исследователь

найдет в

религии, в искусстве и литературе Древнего Египта целый ряд сюжетов и

мотивов,

которые ярко характеризуют захватническую политику древнеегипетского