Вода и кораблики - [13]
– А похороны?! – вдруг крикнул Коль и даже на миг привстал из кресла. – Что? Тоже карнавал?!
– Нет, Коль. Нет. Стене действительно два века.
– На колени вставали – из-за меня?!
– Мы хотели, – побелевшими губами пролепетал Добрыня, – показать тебе, что не надо стесняться порыва. Захотел – сделал… Это было ужасно, когда ты хотел встать на колени перед телами друзей – и сдержался…
– Садисты.
Всеволод помолчал.
– А вчера Гийом рискнул, буквально открытым текстом объяснил… Ясутоки был против, потому и не пошел с вами из зала, но сам он ничего конструктивного предложить не мог, а мы были почти в панике, мы чувствовали, ты проваливаешься куда-то во враждебность…
– А потом девчонку подослали проверить, как пещерный козел усвоил урок? Мужика не нашлось?
– Светка… – медленно проговорил Всеволод. Его лицо совсем потемнело. – Она очень эмоциональная девчонка. И ты ей очень нравился, Коль, именно за то, за что она сказала… и правильно, в сущности, сказала, мы все уважаем тебя. Когда Гийом сказал…
– Сказал?! – гаркнул Коль, ухватившись за единственное слово, как за соломинку, в безумной надежде, что оно одно развеет кошмар всех прежних предчувствий и всех нынешних разъяснений.
– Да, по радиофону сказал. Он позвонил в группу адаптации сразу, а там уже все собрались в ожидании результатов вашего разговора, он знал, что его информации ждут, и не стал ползти по коридорам, позвонил. Отчасти поэтому мы не разучились разговаривать, Коль, ведь по радио нужно говорить словами… Когда он сказал, что ему показалось, что он что-то сдвинул в тебе – она рванулась, мы не успели ни задержать, ни посоветоваться.
– Но ведь она тоже врала! Вошла, с ясными глазами спросила: «Где Гийом?» – Коль выставил руку и затряс пальцем перед носом у Всеволода. – Вы все врали мне, правдолюбцы! Свысока! Днюя и ночуя в моей башке, с тем большей надежностью эту башку дурили!
– Ну не было другого выхода! – в отчаянии простонал Всеволод. Коль дышал громко, бешено. Всеволод тихо добавил: – Во всяком случае, мы не придумали.
– Куда она потом ушла? – спросил Коль после паузы.
Всеволод глядел в сторону.
– Гийом и я пытались как-то ее успокоить… а в мыслях у нее билось: зачем? Ты так отхлестал ее этой выдуманной грустной историей…
У Коля даже зубы заскрипели.
«Открылись другие горизонты…»
«Тогда сжалься, давай переспим…»
«Русских давно уже нет…»
«А мне интересно!»
«Так и засветил бы ему японским же компьютером…»
«Да, струсил, но никто этого никогда не узнает…»
«Конечно, его каюта ведь ближе…»
«Ты нарочно ее туда послал!»
– Уходи!! – заорал Коль, стискивая голову руками, словно тонкие косточки пальцев, обтянутые сухожилиями и кожей могли послужить преградой там, где спасовала великая вековая тайна, казавшаяся вечной благодать… – Уходи немедленно! Сейчас весь гной полезет, я не могу!..
– Коль, это не гной! – тоже закричал Всеволод, и слова его от ужаса и поспешности набегали друг на друга. – Это просто человек, как есть, и это не страшно, страшно не это, успокойся, выслушай как следует, ну успокойся же!..
«Ты нарочно ее туда послал!»
«И коленками не стукнешься…»
«Гейзеры мне не до лампочки, как вам!»
«Это сословие, каста…»
– Тогда уйду я!!
Он выбежал в лифт, покатил вниз до упора. В голове колотилось: не думать! Не вспоминать! Поэтому думал и вспоминал. Лифт остановился, открылись двери. Какой к черту первый этаж? Да как же выбраться-то отсюда? Во все стороны разлетались коридоры, пандусы, эскалаторы. Мезаптанный зал. Лаборатория экзовариаций.
Всю жизнь считался мировым парнем. А глупости, маленькие подлости – кто ж их не делает? На то и жизнь… Неприятно вспоминать, никому не рассказываешь…
Они не делают.
Да каким же надо быть, чтобы нечего, совсем нечего было скрывать? Чтобы во время спора или поцелуя быть совсем открытым? Разве человек может? С убийственной, многотонной ясностью Коль понял, что они, все вокруг – иные. Совсем. Он среди них – не жилец, ему не стать таким.
На него оглядывались. Заслышав знакомый голос его мыслей, все привычно переходили на акустику – и тут же замолкали, поняв, что случилось, и что притворяться уже ни к чему. Он шел, высвеченный взглядами и тишиной. Он хотел крикнуть: «Да перестаньте же, занимайтесь своими делами!» Но мысль кричала так, как никогда не смог бы голос. Слова были не нужны. Взгляды. Нахмуренные брови, огорченно поджатые губы, наморщенные лбы. Шаги. Тишина. Ничем не поможешь.
Как стыдно быть собой!
Снизу, снаружи – он все-таки сумел выбраться из здания – он позвонил Всеволоду. Этот получасовой проход окончательно все решил, бороться было бессмысленно, просто не с кем – со всей предыдущей жизнью? Со своей собственной душой? Петля… Всеволод ответил сразу, и Коль без лишних слов не попросил – потребовал.
– Это единственное, чем ты мне можешь помочь, маршал.
– Коль, родной… – у Добрыни под бородой ходили нервные желваки, и русые волосы чуть шевелились, даже когда маршал замолчал, подбирая слова. – Конечно, я выполню твою просьбу, конечно. Но ты делаешь ошибку.
– Вы уже делали. Безошибочно, разумеется. Теперь я – делаю, – жестко ответил Коль. – А что именно – вас не касается.
Что-то случилось. Не в «королевстве датском», но в благополучной, счастливой Российской конституционной монархии. Что-то случилось — и продолжает случаться. И тогда расследование нелепой, вроде бы немотивированной диверсии на гравилете «Цесаревич» становится лишь первым звеном в целой цепи преступлений. Преступлений таинственных, загадочных.
Книга «Руль истории» представляет собой сборник публицистических статей и эссе известного востоковеда и писателя В. М. Рыбакова, выходивших в последние годы в периодике, в первую очередь — в журнале «Нева». В ряде этих статей результаты культурологических исследований автора в области истории традиционного Китая используются, чтобы под различными углами зрения посмотреть на историю России и на нынешнюю российскую действительность. Этот же исторический опыт осмысляется автором в других статьях как писателем-фантастом, привыкшим смотреть на настоящее из будущего, предвидеть варианты тенденций развития и разделять их на более или менее вероятные.
Произошел ли атомный взрыв? И, если да, то что это — катастрофа на отдельно взятом острове или во всем мире? Что ждет человечество? На эти и другие вопросы ищет ответы ученый Ларсен…Вариант киносценария к/ф «Письма мертвого человека». Опубликован в Альманахе «Киносценарии», 1985, выпуск I.Государственная премия РСФСР 1987 года.
Герой романа — старый большевик, видный государственный деятель, ответственный работник Наркомата по иностранным делам, участвующий в подготовке договора о ненападении между СССР и Германией в 1939 г.
Вячеслав Рыбаков больше знаком читателям как яркий писатель-фантаст, создатель «Очага на башне», «Гравилёта „Цесаревич“» и Хольма ван Зайчика. Однако его публицистика ничуть не менее убедительна, чем проза. «Резьба по идеалу» не просто сборник статей, составленный из работ последних лет, — это цельная книга, выстроенная тематически и интонационно, как единая симфония. Круг затрагиваемых тем чрезвычайно актуален: право на истину, право на самобытность, результаты либерально-гуманистической революции, приведшие к ситуации, где вместо смягчения нравов мы получаем размягчение мозгов, а также ряд других проблем, волнующих неравнодушных современников.
Начало конца. Смерть витает над миром. Одинокий человек с ребенком в умершем мире. Очень сильный и печальный рассказ.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Антикоммунист Леверетт считает, что электричество разумно и интернационально. Электричеству все равно, по проводам какой страны бежать, России или Америки. Оно убъет любого, кто намерен начать атомную войну. Леверетт был с этим не согласен…
Человек впечатлителен, и его мозг может сам создавать симптомы различных болезней. Профессор Макс Редфорд, выдающийся доктор, подвел писателя к бледному молодому мужчине с выступающими ребрами. И вдруг доходяга за несколько минут стал крепким и здоровым парнем. Выяснилось, что такова сила гипноза Макса. А можно ли гипнозом превратить человека в мертвеца? Эксперимент начался…
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
На фабрику по производству радиол попадает рабочий из будущего. Находясь в состоянии частичной амнезии, он создает загадочный аппарат — твонк и маскирует его под продукцию фабрики. Что натворит эта «безобидная» радиола, попав к обычным людям?
Что, если вы получите возможность «перематывать» время назад, возвращаясь в прошлое на 10 минут? Сможете ли вы достойно распорядиться представленным шансом? Улучшите вы свою жизнь или загоните себя в тупик в бесконечных попытках исправить содеянное? Игорь – обычный парень «с рабочих окраин»: без семьи, без денег, без перспектив. Благодаря случаю, он получает «ретенсер» – устройство, отправляющее владельца на 10 минут в прошлое. Решив, что это шанс исправить свое финансовое положение, герой совершает ряд необдуманных поступков.