Во власти ночи - [33]

— Меня зовут Лена, — представилась я, чтобы поддержать разговор, и сгладить неловкое впечатление от встречи.

— Дима не говорил, что у него есть сестра, — проглотив очередной кусок, произнесла Ксюша.

— Может просто забыл, — с фальшивым изумлением я воззрилась на кузена, — а может, обижен на меня за то, что в детстве я пыталась отдать его в зоопарк.

Чужие детские истории заполнили мою память, позволяя в нужный момент вытянуть из нее нужные сведения. Ксюша слушала, не закрывая рта, Дмитрий с радостью подхватил мою идею, превратив наше детство в нешуточную борьбу за сферу влияния в дворовой песочнице.

В ходе общения я узнала, что Ксюша была сестрой бывшего одноклассника моего кузена, и, судя по взглядам, кидаемым на мужчину, не на шутку в него влюблена. Дмитрию на вид было чуть больше чем мне, лет двадцать семь, но, похоже, вчерашнюю школьницу это ничуть не смущало. А вот Дмитрия смущало, и даже очень. Он избегал ее прикосновений, неловко улыбался, когда та бросала на него откровенно-зазывающие взгляды, без сомнения, хорошо отрепетированные перед зеркалом и взятые из какой-то мелодрамы. Мне было немного жаль эту женщину-ребенка, хотя, если она будет более настойчива, у нее все может получиться. Вообще-то я не предполагала, что вчерашний громила способен так сильно краснеть. Возможно, мы с Ксюшей просто задавили его количеством?

Наконец, когда воспоминания и энтузиазм сошел на нет, Ксюша неловко замялась, словно не решаясь о чем-то попросить Дмитрия. Наконец, осмелившись, девушка предложила:

— День такой классный. Давайте съездим на речку.

Кузен потупившись, искоса посмотрел на меня, словно он до конца вошел в роль близкого родственника, и ему действительно было нужно мое разрешение.

— У меня нет купальника.

А так же чистых футболок, новых брюк и ветровки, брошенной мною неизвестно где.

— Не проблема. Купим по дороге, — оживилась Ксюша, словно устранив единственную причину моего отказа, она решит все свои проблемы.

— Тогда не вижу причины не поехать, — поддержал девушку Дмитрий, игнорируя мой злобный взгляд.

Было бы глупостью показываться на пляже с повязкой, а вот мысль о шопинге меня несказанно вдохновила. Забежав в отведенную мне комнату, я достала немного денег, пересчитав, спрятала половину подальше, вздохнула при мысли о скудности своих запасов, и вышла к поджидавшим меня ребятам.

Стояла жарка погода, однако, выйдя, я не смогла сдержать дрожи, вспоминая, как вчера ночью бежала, спасаясь от воображаемой, или вполне реальной опасности. Дмитрий с Ксюшей успели сесть в машину, поджидая лишь меня. Я обвела удивленным взглядом черного «монстра», подивившись фантазии того, кому пришло в голову нарисовать на дверцах волчью морду с оскаленной пастью. Аэрография была на высоте, художник явно был мастером.

— Зацени! УАЗ «Hunter»! Сам расписывал! — с гордостью изрек Дмитрий.

— Ты мой кумир! — вполне серьезно, чтобы не наплевать своему «кузену» в душу произнесла я, устраиваясь сзади.

Водилой Дмитрий был лихим. Когда я опомнилась, чтобы закрыть рот и не вдыхать лихорадочно в легкие воздух, мы проехали несколько кварталов, пересекли небольшую площадь, к счастью, пустующую, и остановились возле кучки магазинов одежды.

— Я здесь подожду, — обреченно сказал Дмитрий, видимо предвкушая многочасовое ожидание.

— Мы ненадолго, — искренне ответила я, увлекаемая Ксюшей внутрь небольшого прохладного помещения. Девушка, словно забыв о кавалере, отдалась чувству женской солидарности, с головой погрузившись в проблему выбора подходящего для меня купальника. Оставив ее общаться с продавщицей, я выбрала себе блузку, пару футболок и новые брюки. После того, как я расплатилась за покупки, оставшихся денег мне бы не хватило даже на бублик с маком. Пришлось практически выволочь Ксюшу из магазина, заверив ее в том, что мы обязательно что-нибудь подберем только в следующий раз.

Этот день мы провели довольно весело, учитывая, что пляж был практически пуст. Дмитрий и Ксюша с задором бултыхались в воде, а я, из конспирации нахлобучив на себя Ксюшину широкополую шляпку, с беспокойством оглядывала окрестности, словно в любую минуту ожидая появления очередных неприятностей. Но все прошло на удивление хорошо. Вот только чувство, что за нами следят, не покидало меня ни на минуту. Затылком я ощущала чей-то внимательный напряженный взгляд, заставляющий меня то и дело поеживаться, словно от холода. Возможно, это лишь игра воображения? Хотелось бы верить.

Вернулись в бар мы лишь к вечеру. Сегодня за барной стойкой был моложавый мужчина лет пятидесяти, правда, не такой колоритный, как Борис Иванович. Приветливо кивнув нам троим он принялся протирать стойку. Ксюша не спешила уходить. Но как это ни странно в обществе девушки мне было приятно и интересно. Наконец, когда в бар начали стекаться первые посетители, она распрощалась с нами, клятвенно пообещав прийти завтра и заняться моими волосами. Я невольно прикоснулась к свисавшей на лоб посеченной прядке, и тихо вздохнула: будет настоящее чудо, если они у меня вскоре не вылезут окончательно.

Когда посетителей стало больше, я поднялась к себе, заперев дверь и устало свалившись на кровать. День прошел, и наступала пугающая меня ночь. Вчера я была слишком вымотана, чтобы беспокоиться о своей беде. Но сегодня… Что если я выйду в темноту, прямо к поджидающему меня кошмару? Движимая опасением, я тут же вскочила, проверив надежно ли закрыто окно. Вглядываясь в темноту, я не могла бы с уверенностью сказать, что там никого нет, что сейчас никто не стоит напротив, скрытый ночными тенями и не наблюдает за мной. Чувство страха было отвратительным. Но оно пересиливало усталость и боль, давая мне дополнительные силы.